Мораль басни Богач и Поэт и ее анализ (Крылов И. А.)

Как же Крылов относился к долговечности и действенности произведений искусства? На этот вопрос отвечает басня «Богач и Поэт». В ней повествуется о тяжбе Поэта, проклинающего свой жребий, с великим Богачом. Спор решал Зевс.

Поэт ропщет, обращаясь к громовержцу

...Чем я виновен пред тобой,

Что с юности терплю Фортуны злой гоненье?

Ведь он беден, а вот Богач, без ума и выслуг, окружен толпой поклонников и заплыл жиром от неги и роскоши. Да, тяжелое положение поэта: он голодает, «едва одет, едва обут».

Это написал Крылов в 1824 году, будто повторяя пушкинское из «Ты и я» —

Я как смерть и тощ, и бледен.

Где «беден» рифмуется с «бледен»

Поэт беден и тощ, скажут в одно время и Пушкин и Крылов. Совпадение разительное, то есть не случайное. Речь наверняка идет не о поэзии облагодетельствованной, одаренной золотыми табакерками с червонцами, но о чем-то другом, о той поэзии, что, по Бестужеву, «рушит громады». Хотя ее заточают в темницы, она делает свое великое дело. Караемая, изможденная, она всесильна. Наша истинная поэзия живет без ободрения свыше. «Ободрения нет — и слава богу». Это уже из декабристской «Полярной звезды» за 1825 год, изданной Александром Бестужевым и Кондратием Рылеевым. Крылов, Пушкин, Бестужев взаимно дополняют и комментируют друг друга. В свете всего этого — слова Юпитера, обращенные к поэту, —

«В поздний век твоей достигнут лиры звуки?»

А про Богача он говорит, что его не будут помнить не только правнуки, но и внуки. Бессмертие, то бессмертие, что карается в аду, по Крылову, великое богатство, перед которым тускнеет и блекнет все золото мира. Поэт, ютящийся в нищете, по Крылову (и Бестужеву тоже!), создает истинную поэзию. То есть поэзию истины. Именно об этом идет речь. Потому-то вопрос о правде, о правдивости литературы — главный предмет забот и раздумий великого баснописца.

Каков же результат его размышлений? Неутешительный. Правду не любят. Ее гонят отовсюду. И что парадоксально, не любят и тогда, когда правда спасает человека.