Анализ образа Максима Максимыча (Лермонтов М. Ю.)

В романе «Герой нашего времени» Лермонтов изобразил типичного представителя своего времени со всеми его пороками. «Испорченность» Печорина подчёркивается благодаря другому образу. Простодушие и доброта Максима Максимыча, который на протяжении нескольких лет был приятелем Григория Александровича, делает черты характера Печорина резче и выразительней. Кроме того, именно из рук штабс-капитана автор романа получает те самые записи, которые легли в основу произведения.

Максим Максимыч притягивает к себе своей откровенностью, искренностью, простотой и другими почти детскими чертами характера. Доброта – одно из основных его качеств. Герой помогает недавнему знакомому справиться с окружившими его осетинами, переживает за погрустневшую Бэлу.

Штабс-капитан не обладает злопамятностью: «Наделал он мне хлопот…» — начинает он свой рассказ о Григории Александровиче, и тут же добавляет: «…не тем будь помянут!». Поступки и странности Печорина не помешали Максим Максимычу сохранить к нему дружеские отношения: он называет бывшего приятеля «славным малым» и испытывает огромную радость, предвкушая встречу.

Штабс-капитан крайне восприимчив и не скрывает чувств. А их много в пространной душе его: каждое мелкое событие рождает в ней отзвук, каждая картина прошлого, вставая из воспоминаний, трогает Максима Максимыча. Его эмоции невозможно перепутать: они широки, размашисты. В любых отношениях он отдаётся полностью, задействует всю глубину души. И ждёт этого от других. Ему досадно, что Бэла, которую он почитал дочерью, не вспомнила о нём в последние минуты; досадно и то, что после её смерти лицо Печорина «не выражало ничего особенного», ведь сам бы он «умер с горя».

Жизнь, однако, одарила Максима Максимыча лишь одиночеством. «Другой раз целый год живёшь, никого не видишь...» — так описывает он пребывание на Кавказе. В самом начале истории Максим Максимыч может показаться несколько молчаливым. На многие вопросы рассказчика он не отвечает словами, а просто кивает. Длительное одиночество даёт пищу для раздумий; вот и мы застаём штабс-капитана, ушедшего в свои мысли, не часто вспоминающего, что такое разговор с человеком. Но дикое место не повлияло на открытый нрав: через некоторое время после первой встречи он уже общается с попутчиком как со старым приятелем, делится душевными переживаниями. Конечно, Максиму Максимычу просто нужно выплеснуть то, что долго хранится в его душе. Но нельзя не быть убеждённым в том, что штабс-капитан испытывает самые искренние тёплые чувства к слушателю. Глядя на разгорячённого разговором Максима Максимыча, никогда не скажешь, что ещё в начале дня этот старик стоял в задумчивости в окружении молчаливых горных громад даже не трудился высунуть изо рта трубки, отвечая на вопрос случайного прохожего.

Всё в нём просто, живо, всё в нём – русское удальство, запальчивость, задор, глубина чувств. Не обладая недюжинным умом, но имея житейский и военный опыт, порой выглядя комично, но вызывая только добрую улыбку, старый военный оставляет о себе светлое впечатление. Рассказчик так подводит итог первой встрече с кавказским военным: «человек достойный уважения».

Во второй главе перед нами предстаёт всё тот же весёлый и добродушный старик, далее происходит взлёт его радостных чувств, который в конце сменяется разочарованием. Последний портрет Максима Максимыча, который мы увидим, ясно укажет нам, какую неприятную перемену произвёл в нём главный герой романа.

От Печорина штабс-капитан ждёт взаимной отдачи чувств, думая, что небезразличен тем, кто дорог ему. Но если умирающая, не вспомнившая в бреду его имя Бэла вызывает лишь досаду, то поведение Григория Александровича производит внутри него ужасную бурю.

Почти не имея друзей и не обладая возможностью порядком дать волю чувствам, штабс-капитан по размашистой натуре своей вкладывает их все в дружбу. «Житьё-бытьё в крепости» с Печориным было одним из самых ярких событий его жизни, а сам Печорин – по крайне мере одним из самых близких людей. Но главное — он свято верил в то, что для Григория Александровича эти дружеские отношения значат не меньше! А ведь он уже сожалел о чёрствости его бездушного сердца после смерти Бэлы…

Его надежды, слабеющие час от часа, медленно и мучительно умирали под гнётом времени. Трудно описать, что штабс-капитан мог испытывать в эти минуты. Наивность и простота в этот раз подвели его и заставили ощутить невыносимую боль брошенного, забытого человека и несбывшихся убеждений.

Максим Максимыч не понимает, как обращаться к этому странному человеку, разделявшим с ним переживания и службу пять лет назад и столь холодно принявшим его теперь. Поняв, что последний намерен уезжать, штабс-капитан пытается задержать его, отказываясь верить в злой обман судьбы.

Безутешный военный старается убедить себя, что ничего особого не произошло. Конечно, он не верит в эти слова, а говорит их специально, чтобы заглушить боль. В конце штабс-капитан даже иронизирует по поводу бывшего приятеля. Но всё это не больше, чем лепет вконец разочарованного и ошеломлённого человека. « <…> Нет проку в том, кто старых друзей забывает!..» — таково заключение штабс-капитана.

Он не может собраться с мыслями, он грустен и зол, ему обидно и тяжело, досадно и тоскливо, а ведь кто, как не Максим Максимыч, отличается удивительной способностью ощущать чувство всей полнотой, всей глубиной своего необъятного, как горные панорамы, сердца. Не было в его жизни таких серьёзных потрясений до этой злосчастной минуты.

Печорин писал, что постоянно играет «роль топора в руках судьба». Это орудие уже сгубило судьбы контрабандистов, Мери, Веры, Грушницкого; пришла очередь Максима Максимыча. «Без злобы и сожаления» он расстроил тёплые чувства не знающего такого горя штабс-капитана и надломил что-то в его мягкой душе. Самому рассказчику «смешно и жалко» смотреть на раздосадованного военного и его тщетные попытки сдержать нахлынувшие чувства. Несмотря на возраст, карьеру военного, опытность, Максим Максимыч иногда кажется ребёнком; его душа, так пылко чувствующая, но так мало испытавшая в этом заброшенном крае, чиста, доверчива, наивна и так безнадёжно разбита.

Немилосердный случай сильно сказался на Максиме Максимыче. Автор показывает, как сильно может перемениться человек, какое влияние может оказать случай, как важно порой с пониманием отнестись к чувствам окружающих. Михаил Юрьевич не без сожаления замечает, что «в лета Максима Максимыча» старые мечтания нечем заменить. Человек может пережить жестокие разочарования, но они сделают его недоверчивее и грубее. Чтобы вновь обрести силы, желание жить, ему нужна какая-то цель, вера; не так важно, насколько правдоподобны его убеждения и надежды – важно, чтобы эти «новые заблуждения» появились. Но к старости их попросту неоткуда черпать: большая часть лежит за спиной, лучшие силы уже истрачены, жизнь обыкновенно делается всё более предсказуемой и однообразной. «Поневоле сердце зачерствеет и душа закроется…» — заключает автор.

Странно, но даже такие души, как у Максима Максимыча, могут черстветь под гнётом обстоятельств. От открытости и теплоты штабс-капитана не осталось следа, в конце второй главы перед нами словно новый человек: «упрямый, сварливый» — вот как рассказчик описывает нынешнюю натуру Максима Максимыча. Это перерождение характера с невероятной меткостью изображает Лермонтов, почти всю свою жизнь анализирующий поступки и характеры людей.

Характер Максима Максимыча необыкновенно прост и понятен, что только усиливает сопереживания читателей. Это добрейшей души человек, отзывчивый, беспечный, без капли фальши. Таким он был почти всю жизнь. Этих качеств не смогли изменить военные походы, дикая местность, одинокая жизнь, в которой редко попадались люди, с которыми можно было поговорить по душам. Было в нём что-то детское, забавное, умиляющее. Долгое одиночество позволило ему прожить не один десяток лет, не разочаровавшись полностью в людях и научившись ценить дружеские отношения. Но именно эта наивность и погубила Максима Максимыча во время встречи с Печориным. Штабс-капитан всегда ждёт от любого человека такой же искренности и впечатлительности, которой обладает сам. Не будь он изначально так сильно убеждён в чувствительности Григория Александровича, быть может, ему было бы легче пережить такую утрату.

Так или иначе, в образе Максима Максимыча Лермонтов передаёт прежде всего удивительную гибкость души, изменчивость характера, который способен преобразить неудачный случай, недопонимание и, конечно же, предвзятые и ничем не оправданные, но такие и нужные нам надежды.