|
Биография Юрий Иосифович КориницМожет быть, детство писателя Юрия Иосифовича Коринца не всегда было безмятежным, а счастливым было. Что такое детское счастье? Это когда рядом с тобой любящие, хорошие люди. Когда они учат тебя добру. Когда душа твоя полна сказок. Не каждому в детстве видятся, далеко не всем взрослым помнятся сказки детства. Такие люди чаще скучны, жизнь их буднична. Юрий Коринец живет, вернее, чувствует ярко и празднично, потому что через все годы до взрослых лет сохранил сказочное отношение к окружающему. И старается его не терять. То есть не терять памяти о детстве, а они, дети, пишет Юрий Иосифович, «самые мудрые мастера сказок». Это не значит, что писатель сам сочиняет сказки. Нет, и вы, дорогие юные и неюные читатели книг Коринца, убедитесь в том, что содержание его произведений — жизнь, жизнь и жизнь. Первая после ранних стихов книга прозы писателя это повесть: «Там, вдали, за рекой», затем ее продолжение «В белую ночь у костра». Заметим, главные герои всех произведений Ю. Коринца мальчуганы 7—12 лет названы разными именами, на самом же деле многое происходящее с ними — события, мысли, поступки — происходило с самим Коринцом в давние годы его детства. Мальчуган страстный рыболов. Рыболовецкая страсть его связана с восхищенным узнаванием природы. «Река не хотела спать. Она неслась через каменные пороги и ревела, вся в пене. Над порогами, в облаках брызг, стояли маленькие радуги — как ворота в невидимый мир. Из ворот то и дело выпрыгивали форели — они охотились за насекомыми. Над рекой кувыркались одинокие чайки, а на уровне облаков парили неподвижные коршуны. Река спешила к морю, которое было уже недалеко, но которого не было видно из-за леса. Лес карабкался вокруг по сопкам: он подходил к самой реке цеплялся корнями за валуны и заглядывал в речные водовороты. И солнце не хотело спать...» («В белую ночь у костра»). Дело происходит на Севере, на Кольском полуострове. Следуя по страницам повести «В белую ночь у костра», читатель вместе с мальчиком увидит бурную жизнь реки с ее порогами, огромными каменными лбами, вокруг которых бушуют волны и хлопьями летит пена по ветру, увидит небо, где «многоярусно» текут «рыжеватые, голубые, лиловые» облака, клубятся сине-серые грозовые тучи, читатель подивится роскошным рыбным богатствам северных рек. Но не подумайте, что только северную природу умеет так живописно, маняще нарисовать Коринец. Вот мальчик в Средней России, в Подмосковье. Раннее утро на реке Уче. «Солнца еще нет, но уже светло. Вокруг так красиво! Все в тумане. Туман такой сильный, что противоположного берега Учи совсем не видно. Вдалеке туман стоит сплошной стеной, а вблизи он все время шевелится, дышит, перемещается косматыми струями. Уча дымится. Кажется, что в реке горит невидимый огонь и дым от него поднимается из воды в небо. Иногда в разрывах тумана появляются то травяной холмик, то ивовый кустик, которые плавают в воздухе. Река бесконечна. Мы стоим на краю света, за которым уже нет ничего, кроме этой реки. — Мы-ы на краю све-ета! Мы на краю света! — пою я, приплясывая на скользкой траве...» («Там, вдали, за рекой»). Кто же подсказал мальчику так красиво видеть, тонко чувствовать, радостно переживать природу? Собственное поэтическое сердце. И люди. Прекрасные люди! Такими людьми населены повести Ю. Коринца. Среди них в первую очередь — дядя. Он вводит мальчика в мир сказок. «Все сказки он рассказывал замечательно! — восклицает писатель.— Но лучше всего дядя рассказывал истории из собственной жизни. Историй этих он знал миллион!» Интересные путешествия совершит читатель книг Ю. Коринца вместе с его маленьким героем, которого дядины истории приводят то в лес, где «хозяйничает весна», то на поляну, где «в кутерьме ярких солнечных пятен» опасно таится желтая рысь, то на Северный полюс; и мальчик, пораженный рассказом, понесется высоко над облаками, прилетит в снежный домик и в компании созданного его фантазией полярного человека запросто усядется пить с ним чай, как бывает только в сказке или сказочном сне. Прелесть книг Ю. Коринца — в сочетании были и неуемной фантазии, которые делают увлекательной, таинственной, иногда торжественной жизнь мальчика, будя и будоража воображение читателя. Самые замечательные из дядиных историй те, что открывают мальчику удивительный мир революции. Дядя революционер, большевик: его жизнь составляют этапы борьбы. Дядя борется против царизма: за это тюрьма и ссылка на далекий север. Революция. 1924 год — дядя борется в особом отряде с басмачами. Тысяча девятьсот тридцатый: дядя среди строителей первенца пятилетки — знаменитого металлургического завода. Тридцать первый: на Поволжье навалилась засуха, дядя едет бороться с голодом. 1937-й. В составе интернациональной бригады дядя отправляется в далекую Испанию бороться с фашизмом, дремучим врагом человечества. Дядя, любимый дядя, чудесный сказочник, бесстрашный борец, большевик! Мальчику рисуется его смелая жизнь, и детское сердце растет. «Ты моя смена», — говорит дядя, и гордостью полнится детское сердце («Там, вдали, за рекой»). Жизнь убедительна. Хочется бороться со злом, всяческим, всюду, всегда! Любить людей, что-то важное и полезное делать. Расти, мальчик, но пока тебе семь — десять лет и резвись, и даже шали, играй, жадно впитывая все впечатления бытия. Интересно, весело играют герои повести Ю. Коринца. Ловля рыбы — и труд и игра. Дорогие читатели, вы слышали, как шепчутся раки? «Они шепчутся, как старые заговорщики, как речные сплетники. Положите когда-нибудь в корзину много раков... вы услышите громкий рассерженный шепот». Вам приходилось мчаться по кипящей от волн реке на плоту? Вам случалось играть спектакль, самый настоящий спектакль, но только не на сцене, а во вражеском окружении, когда каждую минуту какой-нибудь ошалелый белогвардеец может всадить вам в спину смертельную пулю. Это рассказывается в романе для детей Ю. Коринца «Привет от Вернера», где мальчик Юра (он же будущий писатель Юрий Коринец) вместе с мамой и папой оказываются в буржуазном Берлине. Иосиф, отец мальчика, дипломат. Ему поручено выполнить опасное партийное поручение, для чего он и его семья должны сыграть роль благопристойного немецкого семейства, зашедшего в паршивенький белогвардейский ресторанчик поужинать. Пошло, противно. Пошлы куплеты бездарных дореволюционных романсов, бренчание расстроенного пианино, пьяные возгласы, взвизгивание захмелевших дам. Слышится русская речь, а мальчику строго приказано говорить только по-немецки и только на отвлеченные темы. «А что такое отвлеченные темы?.. Это темы, на которые в данный момент говорить не хочется. Но надо» («Привет от Вернера»). Зачем? Затем, что пришли сюда хорошие советские люди, большевики, чтобы тайно встретиться с немецким коммунистом. Они ждут услышать от немецкого коммуниста условный пароль. Если скажет: «Привет от Вернера», значит, удача. Значит, «товарищ еще в тюрьме, но на днях его выпустят». А кто такой Вернер, при одном имени которого Юра весь радостно расцветает) «Он профессиональный революционер, Гизин папа, вот он кто такой». Гизи тоненькая, «как колокольчик в поле». Г лаза у нее большие и сине-сине-серые, как небо перед грозой. И эти ямочки на щеках! И прямой носик в середине». Читателю ясно, шестилетний Юра в Гизи влюблен, она его первая страстная любовь. Бедняжка Гизи болеет чахоткой. В Германии ей, ее маме и папе жилось нелегко. Папа коммунист-подпольщик был безработным, им жилось голодно. Гизи привезли в СССР, чтобы лечить от чахотки. Надо пить рыбий жир, а она не может. Юра готов на любые жертвы для Гизи. Они решили с мамой прибегнуть к дипломатии, чтобы научить Гизи пить рыбий жир. «Эх, охота мне что-то выпить рыбий жир, — говорит Юра громко.— Просто не могу. Очень охота выпить!» И на глазах удивленной девочки глотает ложку за ложкой. На него «напал какой-то дипломатический восторг». Так перестарался, что даже живот заболел, зато цель достигнута: подражая ему, Гизи научилась пить рыбий жир. И рассмеешься над этой сценой и растрогаешься. Таких сцен, милых, забавных, добрых, живых, в книгах Юрия Коринца много. Уморителен эпизод, когда, очутившись с родителями-дипломатами в Берлине, мальчик видит сверкающую рекламу с летящим разноцветным игрушечным поездом. Звоните по такому-то телефону, и вам все будет доставлено на дом — зазывает реклама. Родителей нет дома. Дрожа от нетерпения, мальчик набирает номер телефона, и недолго спустя его комната буквально завалена игрушками, и, разумеется, предъявлен счет на колоссальную для скромного родительского бюджета сумму. Невозможно не хохотать, читая эту сцену, где действует такой типичный мальчишка, способный безумно увлечься, непрактичный, наивный, с фантазией, неустанно работающей. Дорогой читатель, если ты москвич, наверное, знаешь улицу со старинным названием Кузнецкий мост, в конце которой как раз против дома, где живет наш фантазер, стоит памятник Воровскому. Если не москвич, тебе расскажет о памятнике Воровскому роман «Привет от Вернера». И о живом, замечательном революционере Воровском, который дружил с Юриным отцом, и об их революционной работе. Юра много думает о Воровском, ведь он знает его по воспоминаниям отца, видит каждый день во дворе ему памятник. «Дорогой памятник Воровскому! Я знаю, что ты живой... Я тебя очень люблю», — пишет мальчик письмо. Второе, третье... восьмое. Воображение рисует живого Воровского. Боровский представляется мальчику «в движении, как будто только что говорил речь и вдруг застыл на одно мгновенье». В сознании мальчика Боровский лучший из лучших людей. Отношения у него с Воровским романтичШье и волшебные. Он пишет письма Воровскому особыми знаками, потому что еще не знает букв. А Боровский приходит к нему во сне и когда мальчик болен. «Он заменял мне теперь (во время болезни.— М. П.) всех друзей. Я его все время ждал. Когда он приходил, мы разговаривали. О чем? Да обо всем. О революции. И просто о жизни. И даже об игрушках». Когда отца Гизи, немецкого коммуниста Вернера, убьют в Берлине фашисты, Воровский-памятник придет ночью с траурной лентой в петлице и скажет мальчику: «У тебя еще все впереди!.. Тебя ждут большие дела! И надо, чтобы в этих делах главным была революция!» Так реально и сказочно вводит писатель Юрий Коринец нас, читателей, в мир высоких мыслей и чувств, воспитывает революционное понимание идей интернационализма, преемственности поколений, революционного долга, гражданственности. «Привет от Вернера» — произведение, в котором, пожалуй, с особенной выразительностью сказался характер таланта писателя. Талант его многоцветен, его книги читаешь не отрываясь, так интересны и увлекательны события в них, так живы люди. И так хороши! Писатель знает много хороших людей, с любовью пишет о них и любовью заразит читателя. Нельзя не полюбить Мишиного дядю, революционера, и другого революционера — отца Гизи, Вернера, у которого «глаза сияли голубизной и ослепительная улыбка сверкала на загорелом лице», и внешне тихого, а по существу твердого духом революционера отца Юры. А как чудесна чуткая умная Юрина мама! На короткий срок появляется в повести маленькая, энергичная Бронислава Генриховна Мархлевская, «искровка», друг Ленина, а читатель запомнит ее. Совсем немного действует жена портного Зусмана Жарикова, но ее, как и Зусмана, видишь и слышишь. Видишь и слышишь мудрого Володиного деда, лесничего Мар-темьяна, и брата Ивана, летчика. Представления читателя о поведении и чувствах человека расширятся, мир явится ему в ослепительном богатстве и сложности, читатель сам станет душевно богаче, узнав и пережив произведения Юрия Коринца. Но было бы неправдой, если бы мир, изображенный писателем, был населен только прекрасными людьми. Есть на свете люди плохие, очень плохие, их Юрий Коринец описывает с презрением и гневом. Отвратителен в повести «Володины братья» пьяница и убийца Прокоп, чьи «мутные, блеклые глаза прячутся в помятых мешочках век, а улыбаещя он гнилыми зубами, будто ощеривается, чтобы укусить». Может ли такой дикий и злобный Прокоп испытывать чувство любви? Автор показывает: да, Прокоп любит единственную грустненькую дочку Алевтину. Но ведь и волк своих детенышей любит, оставаясь хищным зверем при этом. Таким волком писатель показывает Прокопа. Читатель, конечно, заметит поэтичную жизнь природы в книгах Коринца. Заметит и то, что хорошие люди, особенно юные — Миша, Юра, Гизи, Володя, — чувствуют природу одухотворенно и нежно. Плохие люди безразличны к природе, мало того, губят ее. Прокоп браконьер. Веснами, когда таежные звери выводят потомство, Прокоп яро разбойничает. Жаль весенних глухарей, когда, «распушив перья, распустив хвост, как веер, закрыв от страсти глаза и сами себя оглушив своей песней, поют о любви, о счастье, о жизни». В это время Прокоп их и бьет, подло, безжалостно. Ничтожный человечишко в повести «Привет от Вернера» Ляпкин Большой готовится подло застрелить тоскующую о погибшем хозяине собаку, верного Дика, в котором больше человеческого, чем в Ляпкине-отце и его вечно что-то жующем сыне Ляпкине Маленьком. Вообще природа в книгах Коринца очеловечена, одухотворена отношением к ней его юных героев, всегда мечтателей, фантазеров, поэтов. Отношением автора. В повести «Володины братья» лесничий Мартемьян рассказывает внуку Володе о таежной жизни, медведях и разных лесных обитателях, вплоть до самых крохотных мошек: «Братья все они наши: жалей их, Володечка». Володя жалеет, и природа отвечает ему добротой. Вот мальчик отправляется навестить лесничего деда в его лесной избушке. Странный сон снится Володе перед походом. Снится сказка. Он на лугу, в окружении муравьев, красных, огромных, ростом с него. Главный муравей, начальник муравьиного войска, говорит: «Володя собрался в свое первое самостоятельное путешествие. Он идет один. Через тайгу. И ничего не боится. Володя наш брат, и мы обязаны ему помочь... Помогайте ему всячески и передайте это муравьям из соседних колоний». С таким напутствием Володя отправляется в дорогу. «Ведь и дедушка говорил, что они братья, они верно братья», — думает мальчик. На душе у него светло. Он играет с березой, наклонившейся, почти горизонтально повисшей над рекой, «полоща в быстром течении обнаженные корни и ветви». А река играет с ним, радостно неся, подбрасывая, как мячик. И они оба «довольны — река и мальчик». А потом подкрадывается ночь, и снова ночевка в тайге. Мальчик спит, свернувшись калачиком возле костра, а природа его бережет. «Осеннее глубокое небо мигало бесконечными звездами: — Т-с-с! Не будите Володю! — Не будем, не будем, не будем! — шумела под берегом река. А деревья молчали. И ветер спал». Вот, проснувшись поутру, Володя сбежал к реке, напился. «О!» — сказал он... Больше ничего говорить не надо было, все равно вокруг никого не было; а все остальное понимало его и так. Я имею в виду Природу», — поясняет автор. «Володя знал, что так же, как любил он весь этот мир вокруг, так же и все вокруг любило его и не хотело от себя отпускать...» И когда он заблудится и, голодный, измученный, потеряв таежную тропу, в тоске поплетется навстречу смерти, он не погибнет: братья-муравьи помогут, крепко подхватят под руки, поведут. Мечта, фантазия, вера в сказку поддержат его. Если бы не поверил Володя в муравьев-братьев и в бреду не вообразил бы их помощь, не дойти ему до избушки деда. У писателя светлая память. Скромно делится он, что видит себя, далекого мальчика, «...смутно, как в тумане. Я смутно вижу пеструю Москву и серебристый Берлин». Между тем образы времени и людей выступают в произведениях Ю. Коринца четко и выпукло. Читатель увидит прошедшее время, первые годы советского общества, его победы и бытовые трудности — тесно населенные коммунальные квартиры, душный хор примусов на общей кухне, нехватку продуктов и ненадолго поднявший голову нэп с его нагло соблазнительной торговлей. А главное, главное отчетливо и благодарно помнит Ю. Коринец прямые и ясные, с нежностью выписанные им характеры коммунистов двадцатых годов, испытавших гражданскую войну, голод и холод первых лет революции, стойко переносивших бедность и неустроенность быта, работавших на революцию до последнего часа, последнего вздоха. Много и поэтично расскажут тебе, дорогой читатель, книги Юрия Коринца о главных его и наших героях: природе, людях, революции. Произведение литературы есть художественное явление, когда вдохновлено благодарной идеей, значительна его тема, увлекателен сюжет, живы человеческие характеры, выразителен язык. Скучно читать книгу, написанную бедным языком. Язык произведений Ю. Коринца богат, живописен. Ю. Коринец изобретательно находит неожиданные словосочетания, рисуя картины жизни в произведениях пером живописца. Кстати, своих героев писатель нередко наделяет художническим талантом. Миша в повести «Там, вдали, за рекой» хочет стать художником. Умно и интересно думает он о работе художника, внимая суждениям многосторонне одаренного дяди: «Каждый хороший художник ни на кого не похож, он похож только на себя. Так говорил дядя... Каждый человек видит окружающий его мир по-своему, как никто другой... Вот это-то и ценно! Потому что если ты скажешь людям то, чего они не знают, ты откроешь им нечто новое...» Володя (повесть «Володины братья») тоже любит рисовать, знает наизусть фамилии многих художников, сам мечтает стать художником. Почему, может быть, спросит читатель, ребята — герои Ю. Коринца — так привержены рисованию? Да потому, что писатель сам привержен ему. Юрий Иосифович писатель и одновременно художник. Его первая повесть и некоторые другие книги вышли с иллюстрациями автора. Он и пишет и рисует своих героев. Рисунки писателя веселы, остроумны. В его рисунках видишь детство. Но не только детство рисует Юрий Коринец. Мне приходилось бывать в его доме. Я вижу писанные акварелью картины на стенах. Юрий Иосифович берет со стола листы, показывает один за другим. Он знает родную землю, ее юг и север, центральные районы России. Мне запомнился багровый «Закат солнца» в Узбекистане и узбекские «Тутовники», странные, причудливые деревья. А вот далекий север, где блуждал его Володя, тайга, бурная река с завалами прибрежных камней. Но особенно милы автору и мне, зрителю, подмосковные и среднерусские картины. Мирное поле, манящая зелень лугов или лесок, что так и зовет свернуть в него проселочной дорогой и брести, и брести. Краски Ю. Коринца ярки и сочны. Наверное, дар художника диктует писателю его образный и живописный язык. Например, как хорошо, чисто сказано: «Маленькие елочки торчали в кустах, как темные стройные свечки». Или заметил ли ты, читатель, как едко зелены бывают заросли крапивы? Писатем заметил и тебе показал. А веселые яблоки? Приходила тебе мысль, что свежие яблоки на ветвях яблони веселы? «А эти лиственницы, как кудрявые девушки, — подумал Володя.— А сосны — стройные великаны. А ели — мрачные старики». Приходилось ли тебе, читатель, наблюдать осеннее, сжатое тучами лимонное солнце? Слышал ли ты, как на ощупь шарит стены вечерний ветер? Или, если тебе случалось сидеть у ночного костра, помнишь, как, догорая, он умолкает? Богат, чудесен русский язык! Юрий Коринец одарен знанием его богатств и чудес. Немало стихов принадлежит перу Юрия Коринца. Первые же его стихотворные книжки вызвали одобрительные отзывы критики. «В детской литературе появился новый талант», — было общим мнением. Талант и веселый, и грустный, и наделенный юмором, и серьезный. Многообразные по форме стихи Ю. Коринца всегда содержат умную мысль и интересное наблюдение. Его стихи читают дети, читают взрослые. Академик С. П. Королев вырезал из газеты стихотворение Ю. Коринца; посвященное запуску первого спутника, выделил в нем строки, приняв их как свое кредо: Ваш труд я возмещу с лихвой, Пусть я потом сгорю! Юрий Коринец высококвалифицированный и оригинальный переводник. Особенно много им переведено стихов с немецкого и на немецкий. Зарубежные читатели знают Коринца. Передовая зарубежная критика его замечает и отмечает талантливость и своеобразие писательского стиля. Реакционные деятели Запада, напротив, отвергают писателя, понимая революционную суть его произведений. Некий австрийский критик пишет: «Я не вижу никакой необходимости в том, чтобы знакомить наших детей с различными фазами русской революции. Нет, эта книга («Привет от Вернера») не для наших детей». Гнев врага советскому писателю только льстит, значит, его произведения работают верно. За стихотворные и прозаические книги, за активную общественную деятельность Юрий Коринец получил много советских и зарубежных почетных грамот и премий. Его повесть «Там, вдали, за рекой» получила в 1965 году первую премию на Всесоюзном конкурсе в честь 100-летия со дня рождения В. И. Ленина, а в 1973 году Европейскую премию за детскую литературу (эта премия присуждается Европейским жюри при университете города Падуя в Италии). Книги его до 1980 года издавались 61 раз. За рубежом в социалистических и капиталистических странах вышло 45 изданий. Большая радость — встретиться с талантливой увлекательной книгой. Такую радость испытаешь ты, дорогой читатель, знакомясь с произведениями двухтомника Юрия Иосифовича Коринца. Мария Прилежаева Источники:
Обновлено: Опубликовал(а): Nikotin Внимание! Спасибо за внимание.
|
|
