Христианские мотивы в поэме А. Блока «Двенадцать» (Школьные сочинения)

«Велик был год и страшен по Рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй». В этот год поэт Александр Блок «в последний раз отдался стихии» и написал поэму «Двенадцать».

Уже в самом названии звучит христианский мотив. По завьюженным улицам революционного Петрограда идут двенадцать апостолов новой веры. Имена двух дружинников рабочего патруля – «Петруха» и «Андрюха». Они соотносятся с именами апостолов Петра и Андрея.

Контрастное, «чёрно-белое» начало поэмы рисует картину поистине вселенского масштаба:

Чёрный вечер,

Белый снег.

Ветер, ветер!

На ногах не стоит человек.

Ветер, ветер –

На всём божьем свете!

Наступил последний, как по Апокалипсису, «двенадцатый» час старого мира.

Опереточно-кукольными, ненужными выглядят фигуры этого обветшалого мира, сметаемого очистительной стихией революции. Грешники, они охвачены страхом, словно перед концом света.

Ох, Матушка – Заступница!

Ох, большевики загонят в гроб! –

Бормочет старушка.

Предатели!

Погибла Россия! –

Говорит вполголоса длинноволосый «вития».

И в то же время в этот последний час мысли заняты мирским, суетным. Старушка «убивается» из-за огромного лоскута, на котором написан плакат «Вся власть Учредительному Собранию!». Из этого лоскута «сколько бы вышло портянок для ребят»! И никто уже не откликнется на ненужный призыв оратора о войне « до победного конца».

Весёлый и злой ветер не щадит прохожих. Как ни грустит «товарищ поп», как ни плачет «барыня в каракуле», конец неотвратим, старого не вернёшь.

Неумолимо, державным шагом

Идут двенадцать человек.

Винтовок чёрные ремни,

Кругом – огни, огни, огни…

Кто они, эти новые люди? По портрету – разбойники:

В зубах – цигарка, примят картуз,

На спину б надо бубновый туз!

Они провозглашают «свободу без креста», предлагают «пальнуть» «в Святую Русь».

Разве может быть поэма христианской, если её герои сознательно отказываются от веры в Бога?

Ответ в сюжете поэмы и в её концовке.

В центре – любовная драма красногвардейца Петьки. Любил он «толстоморденькую» Катьку, но изменила ему девушка с солдатом Ванькой. Хотел Петруха выстрелить в своего счастливого соперника, но невольно оказался убийцей своей «зазнобушки – чернобровушки». В сюжете поэмы звучит мотив греха. Герои нарушают христианские заповеди: «не убий», «не прелюбодействуй», «не желай добра ближнего своего». На совести Петьки два убийства: офицера и возлюбленной.

Помнишь, Катя, офицера –

Не ушёл он от ножа…

А Катька?

В кружевном белье ходила –

Походи – ка, походи!

С офицерами блудила –

Поблуди –ка, поблуди!

После убийства Катьки смертная тоска несчастного влюблённого выливается в широкий разгул:

Запирайте етажи,

Нынче будут грабежи!

С образом Петьки связан мотив покаяния. Он горько сожалеет о том, что «загубил… бестолковый», «загубил…сгоряча» любимую. Но товарищам Петрухи «ничего не жаль», не жаль и невинно убиенной Катьки. В новом мире христианские чувства любви, милосердия и сострадания из гоняются.

В вихрях вьюги чувствуется разгул бесовских сил:

Снег воронкой завился,

Снег столбушкой поднялся…

И невольно Петруха вспоминает Христа:

- Ох, пурга какая, Спасе!

Но товарищи одёргивают «несознательного» Петруху:

- Петька! Эй, не завирайся!

От чего тебя упас

Золотой иконостас?

Для красногвардейцев вера в Бога – просто бессознательность, «двенадцать» хотят устроить мир по-своему, без Бога. Символично, что замыкает шествие революционного патруля «нищий пёс голодный» - он не отстаёт от рабочих ни на шаг. А значит, нелегко построить светлый и прекрасный мир, просто разрушив «до основанья» старый.

Ключом к разгадке идеи поэмы является её финал:

Впереди – с кровавым флагом,

И за вьюгой невидим,

И от пули невредим,

Нежной поступью надвьюжной.

Снежной россыпью жемчужной,

В белом венчике из роз –

Впереди – Исус Христос.

Красногвардейцы не видят Христа, но чувствуют его присутствие, и оттого их охватывает беспокойство и страх. Они стреляют в «незримого врага». Но разве можно любить Того, Кто Своей смертью смерть попрал? Исус идёт не во главе революционного отряда, а над ним – где-то там вдали, за вьюгой. Бог всегда рядом с теми, кто его гонит, рядом с заблудшими. И поэтому поэма представляется мне христианской. Это плач над двенадцатью, отказавшимися от Христа, а значит, от совести, покаяния и спасения. «Разве я восхвалял?.. Я только констатировал факт: если вглядеться в столбы метели на этом пути, то увидишь «Исуса Христа», - записывает Блок в марте 1918 года. Не восхвалял, но и осуждал поэт своих героев, а с сочувствием и состраданием относился к людям, утратившим веру в Христа.