Мой Пушкин: знакомство с творчеством (Пушкин А. С.)

С творчеством Александра Сергеевича Пушкина я, как и большинство российских детей, познакомился очень рано. Конечно, это были его знаменитые сказки: «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях» и т. д. Однако не могу сказать, что они мне нравились. Вернее будет отметить, что уже тогда они были мне неинтересны, притом что читал я очень много и с уверенностью мог назвать себя начитанным ребенком. Из начальной школы я помню только «У Лукоморья дуб зеленый» и стих, который Пушкин посвящает своей няне Арине Родионовне.

Мнение о творчестве Александра Сергеевича начало формироваться у меня в восьмом классе после прочтения романа «Евгений Онегин».

В процессе чтения я понимал, что мне тяжело читать это произведение, хотелось отложить книгу и больше к ней не возвращаться. Сейчас я постараюсь аргументировать свое мнение и эмоции, чтобы уважаемый читатель не счёл меня невеждой.

В первую очередь стоит отметить, что я считаю язык, используемый Пушкины в своем романе чересчур свободным и нелитературным. Александр Пушкин смешивает язык поэтический с языком народным, разбавляя все это жаргонным словцом. И я совершу большую ошибку, если не отмечу, что именно сие породило «пушкинский» язык, кой умело «дразнил» критиков, тем самым делая произведение ещё популярнее. Пушкин добился того, чего хотел — общество с распростертыми объятьями приняло «Евгения Онегина», прославив автора на века. Александр Пушкин создал новый язык, поставив русскую литературу на путь демократического развития. Но в то же время этот «пушкинский» язык очень небрежен, в своих стихах Александр Сергеевич часто употреблял несочетаемые словосочетания, из-за которых его произведения в принципе не должно было не то что вызывать восхищение, но даже быть удостоенными внимания высшего света. В качестве аргумента сего суждения и приведу слова известного критика 20 века А. Ф. Воейкова:

«Чем меньше женщину мы любим,

Тем легче нравимся мы ей,

И тем ее вернее губим

Средь обольстительных сетей.

Тут поэзии меньше, нежели правды. Если бы эти стихи не имели чести принадлежать Пушкину, то едва ли бы их удостоили даже названия стихов».

Следующим моментом, где я хочу отметить свое недовольство Пушкиным, является проработка характера и поведение персонажей того же «Евгения Онегина». По моему мнению, его герои являются невероятно плоскими, чрезвычайно предсказуемыми и «неживыми». В самом начале романа Онегин представляется нам повесой, который уже сполна насытился светской жизнью, пустой и мертвый внутри. Евгений пленяет читателя, ведь мы стремимся увидеть рост и «возрождение героя из пепла». Но что в итоге? Герой не изменился. Он устает ещё сильнее. Онегин уничтожил девушку, которая смогла полюбить его таким, какой он есть. Евгений сгубил Ленского своей же глупостью и баловством. Этот момент я никак не могу простить Пушкину: как он допустил, что бы его дитя своими же руками погубило собственную душу? Герой не смог вырасти. Пусть Онегин и осознал свою любовь к «новой» Татьяне, но эта любовь не стала его спасением, но оборвала последнюю ниточку жизни, на которой держалась душа и разум Евгения. Пушкин в конце романа как будто поджег героев, и они, подобно карточкам, вспыхнули и погасли. По моему мнению, на протяжении всего романа читатель наблюдает лишь пример ужасной глупости, пошлости и самоистязания каждого или почти каждого из персонажей.

В заключение я хочу сказать, что данное эссе было написано с искренним желанием поделиться именно своими мыслями об Александре Сергеевиче Пушкине. Мной было просмотрено множество статей, и везде, везде Пушкина преподносили как величайшего поэта в истории русской (и не только русской) литературы. Но для меня этот человек не является кем-то великим. Для меня он просто поэт, которому повезло угодить массам. Не так. Для меня Пушкин — поэт, который стремился угодить массам. И он смог, он прославил свое имя на века. Хотя бы это должно вызывать уважение. И я всегда буду уважать Александра Пушкина, но никогда не буду им восхищаться.