Мой Пушкин по роману Евгений Онегин (Пушкин А. С.)

Великое творчество Александр Сергеевича Пушкина – это достояние всего человечества. Когда мы были детьми, мы зачитывались его сказками, становясь старше, открывали для себя его поэмы и романтические повести. Совсем недавно мне довелось прочесть произведение Пушкина «Евгений Онегин».

В романе меня поразила несомненная действительность 19 века, описанные картины природы и само отношение героев романа. Конечно же, самое большое впечатление на меня произвел именно главный персонаж – Евгений Онегин, поэт с противоречивым характером.

В самом начале Онегин предстает перед читателем, как типичный человек для светской молодежи Санкт-Петербурга.

Непосредственно в его облике открываются такие черты, которые характерны для столичной дворянской среды. Это можно объяснить его воспитанием. Ведь с самого детства его окружали иностранные гувернантки, которые учили его французскому языку, танцам, да и в целом держаться в обществе непринужденно и уверенно.

Пушкин делает ударение на «резком и охлажденном уме» Онегина. Герой заинтересован в экономических учениях, он весьма язвителен, ироничен в различных спорах. Но образ жизни, который он ведет, совсем не приносит ему удовлетворения. Не смотря на весьма небольшой возраст, у Онегина нет никакой цели в жизни, он полностью разочарован в действительности.

Все-таки Евгению Онегину «герою своего времени» присущи многие черты Пушкина, его автобиографии. Оба разочарованы в светской суете, оба озлоблены на жизнь, холодны и недовольны.

Онегин проходит большой тяжелый путь душевных и жизненных испытаний. На него производит сильное впечатление убийство Ленского. После всего, что герой пережил, он снова встречается с Татьяной и на этот раз он испытывает настоящую любовь. К сожалению, их пути расходятся, так как Татьяна решает оставаться верной супругой своему мужу, хоть в браке она несчастлива.

Роман заканчивается объяснением Онегина с Татьяной. Пушкин оставляет героя на распутье. В этом момент у читателя появляется грусть, автор приводит к мысли, что действительно, порой, счастье недостижимо.