Нет в России семьи такой, где не был бы памятен свой герой (Сочинение на свободную тему)

Две страницы календаря… 22 июня и 9 Мая – два дня жизни нашей Родины. Они отмечены в календаре разными цветами. Один — чёрный, ощетинившийся штыками и падающими бомбами, другой — красный, с переливами радуг победного салюта и символами воинской доблести и славы. Они так и называются: День Памяти и Скорби — начало войны и День 9 Мая — праздник Победы.

Нет семьи, которая не потеряла бы отца или брата, сына или дочь. Нет дома, которого не коснулось бы военное горе. Погибшие всегда с нами, мы помним о них. Не может быть забвения для тех, кто до последней капли крови защищал нашу землю, не щадя своей жизни во имя Победы. И вот ей, Победе, 75 лет!

9 Мая на улицы городов и сёл России снова выйдет «Бессмертный полк».

Люди понесут портреты своих родных и близких, давая возможность снова пройти Парадом победителей тем, благодаря кому у нас над головой мирное небо. За каждым портретом всегда целая история. Людей, семей и целой страны.

Герой моего рассказа — один из миллионов солдат «Бессмертного полка», танкист, Николай Герасимович Савельев. Я узнала о нём из рассказа учителя.

Детство и юность Николая прошли в селе Кремёнки Дивеевского района Горьковской области в дружной крестьянской семье. До войны Коля, закончив четыре класса школы, стал работать в колхозе.

22 апреля 1941 года Николая проводили на службу в армию. Никто не знал, что провожают парня на войну. Ровно через два месяца началась Великая Отечественная война. Это потом она стала и Великая, и Отечественная, а для 20-летнего деревенского паренька, у которого ещё волосы под пилоткой не отросли после стрижки в Дивеевском военкомате, была просто война, пока даже не страшная. Страх пришёл потом.

А в начале это была мирная военная служба на Украине, в городе Каменец–Подольском, где находилась воинская часть. Мирная военная служба, как считал Николай, привыкший к тяжёлому крестьянскому труду, была не очень сложной. Солдат учили военному делу, обращению с оружием, строевой подготовке, стрельбе из винтовки. Они дежурили на разных постах, несли караульную службу. И вот однажды, когда Николай был в карауле подчаском (так называли помощника часового), недалеко от поста появилось несколько мотоциклистов в танкистских шлемах. Они остановились, не приближаясь к часовым, постояли и уехали. Прибежавший командир закричал, что это

были немцы, диверсанты. Так молодой солдат Савельев впервые встретился с врагом. Часовые не поняли, что смерть была совсем рядом.

А потом действительно было страшно. Фашистские самолёты стали бомбить воинскую часть. Солдаты, спасаясь, бежали, кто куда сможет.

Николай Герасимович вспоминал, как летели бомбы, рвались снаряды, взрывая землю, как слышались стоны раненых, ужасные крики солдат, как лежали на земле убитые… Почему-то врезалось в память: стояла высокая водонапорная башня, в неё попала бомба, башня сложилась и грудой металла упала на землю. Николай ещё не понимал, что это только начало войны, не понимал, что погибшие товарищи не вернутся. Понять и принять это было сложно, особенно когда тебе только двадцать лет, и ты не привык терять друзей.

Началось долгое отступление с Украины до Москвы. Были жестокие схватки с немцами, но в больших сражениях их часть не участвовала: им был дан другой приказ. В Москве произошло переформирование части, где служил рядовой Савельев: она стала танковым соединением, а Николай — механиком–водителем танка БТ. Они были с непрочной бронёй. В одном из боёв с фашистами в танк попал снаряд, и машина загорелась. Но экипажу удалось спастись. Они получили новый танк БТ, воевали на нём, громили врага, но и этот танк был подбит.

Николай вместе с товарищами поехали получать в часть новые танки, о которых мечтали все танкисты, легендарный танк Т-34. Радость была огромной. Он ехал не только за новым танком, но ещё и почти на родину, в село Шатки, находящееся недалеко от Кремёнок. На встречу с сыном в Шатки приехал отец, Герасим Егорович, солдат Первой мировой войны, служивший в гвардии царя Николая Второго.

Коле несказанно повезло: в военное время он повидался с отцом, узнал о том, что происходит дома. Конечно, была не только радость, но и печаль, потому что никто не знал, что ждёт солдата, ведь впереди была война. К этому времени Николай уже был сержантом.

Получив танк Т-34, сержант Николай Савельев прибывает на место службы. Война продолжалась, были бои, бомбёжки, гибли товарищи.

Бой под Старой Руссой был жестоким. Танкисты получили приказ взять высоту. Танки шли в атаку, прикрывая пехоту, которая двигалась за танкистами. Немцы не жалели снарядов, их артиллерия стреляла беспрерывно. Экипажем танка командовал лейтенант Соловьёв. Боевая машина двигалась вперёд, но немецкий снаряд остановил её. Танк загорелся.

Николай Савельев был тяжело ранен в голову, мелкие осколки вонзились в тело, загорелся комбинезон, и боец потерял сознание. Он рассказывал, что ничего не помнил, не помнил, что произошло с танком, с экипажем и командиром, не помнил, кто спас самого Николая, вытащив его из танка.

Очнулся он в Иркутске, в госпитале, и пробыл там 8 месяцев. Его ждало страшное потрясение: он ничего не видел, он ослеп. Ему был всего лишь 21 год. Он почти не жил, и известие о том, что он останется слепым, повергло его в отчаяние. Вся его короткая жизнь, как рассказывал Николай Герасимович, прошла перед глазами: родной дом, мать, отец, родственники. У него даже девушки не было. Он думал, как будет жить дальше, и приходил к выводу, что жизнь кончена: он, слепой, никому не нужен, дома будет обузой всем, так лучше уж умереть, чем жить калекой.

Но медсестра, видевшая парня в подавленном состоянии, утешила его, сказав, что у него в жизни всё сложится: будет и хорошая жена, и дом, и дети.

Эта добрая женщина вселила в него веру в будущее.

Из госпиталя в Кремёнки Николая сопровождала медсестра. Трудно себе представить чувства родителей, когда они увидели, что сын без помощи не может переступить порог отчего дома. В доме были и радость, и печаль.

Радость, потому что Николай вернулся с войны живым, а печаль-сын вернулся инвалидом. И с этим надо жить дальше. Но он был дома и был живым

Слова медсестры из иркутского госпиталя оказались пророческими: всё в жизни Николая Савельева сложилось счастливо. Женой его стала замечательная девушка, приехавшая в село учительница. Анна и Николай создали крепкую дружную семью, построили красивый просторный дом, воспитали четверых детей: сына и трёх дочерей. Трое из них продолжили династию педагогов.

Одно омрачало жизнь Николая: он не видел ни жены, ни детей. Его жена предпринимала попытки вернуть мужу зрение. Они ездили в Одессу, в клинику к Филатову, но врачи оказались бессильны: зрение не вернулось.

Удивительно, каким стойким, мужественным оказался солдат Великой Отечественной в мирное время. Его жизнь после войны можно назвать подвигом. Он не сидел без дела, а был действительно мужчиной в доме, хозяином. Только он знал, сколько силы воли, настойчивости, сосредоточенности надо было прилагать, потому что всё надо было делать на ощупь.

Нам трудно представить, как он, инвалид первой группы по зрению, ухаживал за скотиной, убирался во дворе, приколачивал что-то, делал многое по дому, решал вопросы в различных организациях. Поводырями его были сначала дети, а потом внуки.

Он боролся за жизнь, умел ценить каждое её мгновение, был добрым человеком, оптимистом, любил петь, часто шутил. Его любили и уважали и дети, и внуки. В селе Николай Герасимович и Анна Яковлевна, которая много лет преподавала в школе, была секретарём партийной организации, все жители очень уважали.

Умер Николай Герасимович Савельев в 1985 году, не дожив до 50-летия Победы два месяца. Ветеран Великой Отечественной войны был награждён Орденом Славы, Орденом Отечественной войны, медалью «За Отвагу», юбилейными медалями.

Солдаты Великой Отечественной войны всегда с нами — в наших домах, в цветущих садах, в светлых улыбках детей, в том счастье, что принесла на родную землю наша Победа. Уходят из жизни ветераны той войны, но остаются жить их внуки, дети, правнуки. А это значит, что не прервётся связь времён и священная память о войне, о жертвах и потерях, о Победе останется на века.