Человек на войне по повести К. Воробьёва «Убиты под Москвой» (Школьные сочинения)

Константин Воробьев рассказывает о суровых испытаниях, выпавших на долю солдат в первый год Великой Отечественной войны. Его повесть называется сурово: «Они погибли под Москвой». Учебная рота кремлевских курсантов, 240 молодцов, все одинакового роста в 183 сантиметра, замечательные ребята, погибли под Москвой.

В начале повести все уже говорит о тяжести войны, даже Сталин говорит, но никто из молодых бойцов не верит в масштабное отступление нашей армии. Не верит даже командир роты капитан Рюмин, хотя он явно старше и опытнее курсантов.

Запоминается внешность и поведение капитана. Он щеголяет перед курсантами слегка сдвинутой набок фуражкой, в руках, затянутых тугими кожаными перчатками, у него всегда стек — ивовый прутик. А главное щегольство — в надменно-иронической улыбке, в его поведении. Когда над ротой Летают «юнкерсы» он торжественным голосом, как на параде, отдает команду бойца «рассыпаться и упасть», а сам остается стоять — «самому ему падать нельзя».

Рота влюблена в своего командира, во всем стараются ему подражать: даже и пилотки у бойцов сдвинуты на правый висок.

Не сводит глаз с Рюмина и командир взвода Алексей Ястребов. Он только две недели как произведен в лейтенанты и назначен командиром. Команды своим бойцам он подает теми же интонациями и даже теми же слова, что и ротный.

Алексей Ястребов и все его товарищи, хотя и знают, что немцы пятый месяц продвигаются к Москве, в душе не осознают всей «невероятной яви войны». Друг Алексея, лейтенант Саша Гуляев, уверенно заявляет: «Русская гвардия никогда не отступала». Они не знают истинной картины и не верят ни во что плохое, считают: диверсия просочилась. Не верят даже тогда, когда встречаются с генерал-майором Переверзевым в солдатской шинели без петлиц. Не закрадывается в душу Алексея и бойцов страх, они проявляют только любопытство.

Растерянным выглядит только Рюмин, хотя тоже очень мало знает ситуацию. Он настраивает лейтенанта Ястребова на обман: видели не генерал-майора, а контуженого бойца. Но говорит-то капитан неуверенно и другие приказы отдает не командным тоном, а выдает в форме советов. И даже на прощание сжал руку Алексея.

Но ничто не внушает страха молодому лейтенанту. Не убедил Алексея в суровости положения боец из отступления, высказывающий самое сокровенное: «Ведь танку в лоб не проймешь поллитрой». Молодой курсант отмахивается от него: «Идите в госпиталь!». Его представления о враге вообще путаные. «Сердце его упрямилось до конца поверить в тупую звериную жестокость этих самых фашистов».

Но встреча с врагом поистине переворачивает душу Алексея Ястребова.

Минометный обстрел не дает высунуться из окопа. Лейтенант чувствует, что должен как-то управлять собой, своим взводом. Но пока еще ищет поддержки у политрука Анисимова, хочет посоветоваться с Рюминым. Он в растерянности от ситуации. Оторванные ноги Анисимова, который умоляет их отрезать, вызывают судорожный приступ тошноты и отчаяния. Обхватив руками голову, Алексей старается осознать, что происходит. И все-таки находит силы командовать взводом, распоряжаться ранеными, находит силы посмотреть на развороченные трупы погибших, пишет боевое донесение Рюмину. Так постепенно рождает солдат и командир.

Поведение Рюмина вызвало у меня недоумение. Он отказался выполнить приказ об отступлении и даже сказать роте и ее командирам, что они находятся в окружении. Решения Рюмина спонтанны. По его приказу рота берет село, занятое немцами. Бойцов вдохновляет победа. Они ей по-детски рады. Для Алексея это новая проверка его силы. Он самостоятельно принимает решение ввязаться в бой, а не сидеть в засаде, когда наблюдает тяжесть сражения.

Жестокость боя его опять потрясает. Память фиксирует сапог с сахарно-белой костью. Ему во время боя хочется видеть Рюмина. Для поддержки. Силы яго иссякают, когда он сам убивает немца. Это страшное потрясение для Алексея: его рвало долго и мучительно.

Бой закончился «изумительно дерзкой победой. Она вдохновила бойцов. Но они по-прежнему уверены, что на востоке врага нет. Но страшная действительность окружения надвигается на них неумолимо. Их обнаруживает немецкий самолет-разведчик. Следом прилетят самолеты и беспощадно бомбят бойцов. Стоит дыбом земля, выворачиваются с корнем деревья. Курсанты мечутся по лесу. И Ястребов первый раз со злостью подумал о Рюмине: «Завел, а теперь…».

Роту добивал немецкий танковый десант.

В каком противоречии находится пролог и конец повести. Как парадно шествуют 240 курсантов-кремлевцев, как картинно смотрится капитан Рюмин. И что же теперь? Шесть человек смогли спастись после страшной расправы: 4 бойца и два командира — Рюмин и Ястребов.

Потрясает судьба роты. 240 курсантов шли защищать Москву. Они должны были погибнуть за нее. А просто погибли под Москвой от немецкой техники, не сумев проявить лучшие свои качества — смелость, мужество в боях.

Как изменился Рюмин! Он потерян, подавлен, он даже постарел. Наблюдая во время отдыха в скирдах за воздушным боем, видя гибель наших «ястребков», он не сдерживает своё негодование против тех, кто не сделал выводы после войны в Испании, кто не сумел подготовить армию к войне. «За это нельзя простить. Никогда», — старчески говорит он лейтенанту. И, наверное, и себе не может простить гибель роты — гибель чудесных мальчишек-курсантов. А эти молодые солдаты именно командирам отдают единственную банку консервов. Рюмин в страшном потрясении гонит Алексея отнести эту банку назад: «Они не этим должны нас… Не этим!». Не выдержав тяжёлого поражения, Рюмин стреляет в себя.

Жестокая война-бойня продолжается. Опять идут танки. Но Алексей Ястребов совсем другой. Исчез романтик. Он четко и слаженно выполняет все действия. Ему удается подбить немецкий танк, выбраться из-под тяжелого земляного обвала. Он жив. Он единственный остался от роты. И теперь идет в надежде встретить своих и продолжить войну. Чувства его теперь после страшных пятидневных испытаний совсем другие: «горе, голод, усталость и ребяческая обида на то, что никто не видел, как он подбил танк».

Какова дальнейшая судьба Алексея Ястребова, писатель нам не раскрывает. Очень хочется верить, что он доберется до своих и еще повоюет. Но если принять во внимание, что повесть автобиографическая, то Алексея ждет плен, как и самого К. Воробьёва.