Образ Канта в романе «Мастер и Маргарита» (Булгаков Михаил)

По всей видимости, в России существует гораздо меньше людей, которые читали "Критику чистого разума", нежели роман Михаила Афанасьевича Булгакова "Мастер и Маргарита". Я думаю, что некоторые из знаний о Канте, которые читатели "Мастера и Маргариты" получили благодаря этому роману, нуждаются в определённых комментариях.

Я напомню, что в этом романе происходит диалог между Воландом и Берлиозом, а касается он, помимо всего прочего, и личности Канта, и некоторых пассажей из его философских трактатов. Воланд подчёркивает, что Кант пять доказательств бытия Бога начисто разрушил, а затем, вдруг, словно в насмешку, придумал шестое доказательство. Правда, Берлиоз ему возражает, что доказательство это является несостоятельным в области чистого разума. Ещё Шиллер подчёркивал, что такая позиция может удовлетворить разве только рабов.

С этим в каком-то смысле соглашается и Воланд, подчёркивая, что как-то за завтраком он и в самом деле говорил Канту, что: господин профессор, воля ваша, но вы что-то нескладное придумали и над вами будут потешаться.

Если уйти от литературного текста и задать вопрос: как вот эта литературная картина соотносится с кантовской философией и с некоторыми обстоятельствами кантовской жизни? Начать, я думаю, стоит с пяти доказательств бытия бога. Кант неоднократно в своём творчестве затрагивал эту проблему, как в так называемый докритический период своего творчества, до написания "Критики чистого разума", так и в критический период своего творчества. Основные работы, которые посвящены этому вопросу, это: сочинение 1763 года "Единственное основание для доказательства бытия бога", сама "Критика чистого разума": произведение 1781 года - первое издание и второе издание - 1787 год. А также мы можем указать на целый ряд записей кантовских лекций по моральной философии или по философии религии. К нашему удивлению, мы можем обнаружить, что в большинстве из указанных мною работ позиция Канта отличается от той позиции, которую он высказывает в других произведениях. Но всё же классический текст на эту тему - это "Критика чистого разума", в которой Кант чёрным по белому заявляет, что может существовать всего лишь навсего три доказательства бытия бога: это физико-теологическое, это космологическое и это онтологическое доказательство бытия бога. никаких других доказательств нет и быть не может, а все остальные, в принципе, могут быть сведены к этим трём доказательствам бытия бога. Возникает вопрос: откуда же в "Мастере и Маргарите" взялась вот эта тема пяти доказательств бытия бога? С историко-философской точки зрения можно вспомнить о пяти путях к богу, которую мы встречаем ещё в творчестве Фомы Аквинского, но, вероятнее всего, источник здесь другой: это статья "Бог" из энциклопедии Брокгауза и Ефрона, в которой, действительно, выделяется пять доказательств бытия бога, одно из которых, кстати сказать, нравственное, другое историческое. После чего следует ремарка автора выпускникам Московской духовной академии о том, что Кант посчитал необходимым для себя раскритиковать все эти пять доказательств бытия бога, впрочем, не совсем справедливо, предложив какое-то своё собственное, которое тоже трудно назвать подлинным доказательством. Я думаю, что вот с этой нумерацией 5 + 1 уже согласиться сложно, отталкиваясь от того, что в "Критике чистого разума" всего лишь навсего три доказательства бытия бога, которые, действительно, в теоретической сфере являются совершенно некорректными. но мы сталкиваемся и с другой проблемой, а именно: роман наталкивает нас на мысль о том, что Кант, как если бы в начале критиковал доказательства бытия бога в сфере чистого разума, а затем, чуть ли не из жалости к своему слуге Мартину Лампе, решил придумать какое-то своё моральное доказательство бытия бога. Вот это соотношение: "сначала, потом" вряд ли является справедливым, потому что намётки этого нравственного доказательства бытия бога мы можем встретить уже на заключительных страницах "Критики чистого разума", в которой Кант и предпринимает решительную критику трёх доказательств бытия бога. А что касается морального доказательства, то сюда подходит мысль, которая была высказана Кантом в "Критике практического разума" о том, что бог является постулатом чистого практического разума, но ещё больше подходит "Критика способности суждения", где Кант, действительно, несколько параграфов посвящает этому вопросу, где у него окончательно складывается соответствующая терминология; он и в самом деле говорит о моральном доказательстве бытия бога. На мой взгляд это очень неудачная терминология, потому что она запутывает нас и уводит в сторону, поскольку, в конце концов, Кант приходит к мысли о том, что в строгом смысле слова это никакое не доказательство, и оно, в лучшем случае, с субъективной точки зрения является для нас значимым и убедительным. Ну и наконец, другая особенность кантовской мысли: Кант подчёркивает, что моральные доказательства им не придуманы, это совершенно не его доказательства. Более того, в лучшем случае, он предлагает какую-то свою собственную формулировку, а доказательство это столь же старо, сколь старо и само человечество, потому что его зачатки содержатся в природе человеческой с самого начала. Разговаривал ли Воланд с Кантом за завтраком? Кант принимал пищу один раз в сутки. Это такой режим, который сложился у зрелого философа. И уж в то время, когда он был профессором, а Воланд называет Канта профессором, Кант только обедал. Обедал, и в самом деле, всегда в каком-то обществе, потому что считал, что философ не может и не должен есть в одиночестве. Если бы Булгаков написал, что Воланд и в самом деле общался с Кантом за обедом, это было бы какой-то прекрасной ремаркой. А из чего же состоял тогда завтрак Канта? ЗавтраК Канта состоял всего лишь навсего из чашки слабого чая, в последние годы, иногда кофе и трубки табака. Происходило это всё в пять часов утра, а затем Кант, как правило, садился за свою философскую работу. Правда, означает ли это, что всякий, кто в 5 утра встаёт, выпивает кружку слабого чая и садится за работу, в состоянии написать после этого "Критику чистого разума" - я не уверен.