Чичиков: подлец или делец? по поэме Мертвые души (Гоголь Н. В.)

Павел Иванович Чичиков – главный герой поэмы Николая Васильевича Гоголя «Мёртвые души». В конце последней главы сам автор рассуждает вместе с читателем: кто же такой на самом деле Чичиков? С самого начала Н. В. Гоголь ничего не говорит о характере, о свойствах души своего героя, даже по его внешности мы не могли судить о нем. «В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так чтобы слишком молод», - вот и все, что мы узнаем о Чичикове.

Потом нам становятся известны наблюдательность главного героя, его умение понравиться всем и заслужить расположение, поддержать любой разговор, его работоспособность, умение в любой жизненной ситуации не опускать рук и находить выход.

Конечно, характер человека, его поступки были заложены в детстве, и, только узнав воспитание Чичикова, мы можем понять героя. Отец дал ему наставление: беречь копейку, так как это единственное, что поможет пробиться в жизни, и угождать начальникам. Этим правилам и следовал Чичиков. Он быстро научился экономить деньги, заводить нужные знакомства, располагать к себе людей, легко угадывая, как следует вести себя с человеком любого ранга, тщательно продумывать все свои действия. Это не раз помогало герою. Для достижения своих целей он льстил людям, которые были ему нужны; хотя это безнравственно, но и подлостью не назвать. Я думаю, что и его афера с мертвыми душами не есть подлость. Это, безусловно, сомнительное, неблаговидное предприятие ради личной выгоды, наживы, но разве это подлость? Подлость – это, прежде всего, нанесение какого-либо, материального или морального, вреда человеку. Его махинации с мертвыми душами трудно назвать даже мошенничеством. Он не отбирал ни у кого эти души силой, в некоторых случаях давал за них деньги. Для помещиков такая сделка была даже выгодна: они избавлялись от обязанности платить налог за несуществующих крепостных. Заложив приобретенные мертвые души, Чичиков тоже никому бы не навредил. Это лишь его способ заработать деньги, это дело, на которое он вынужден был пойти от безысходности. Служа на таможне и стремясь улучшить свое материальное положение, Чичиков вступает в сговор с контрабандистами. Противозаконно? – Да. Но можно ли назвать это подлостью? Я думаю, нет, ведь этим он никому не причиняет страданий, не наносит вреда.

Немного иначе приходится судить о других описанных автором поступках из жизни главного героя. Первый из них связан его учителем. Чичиков из кожи вон лез, чтобы заслужить расположение своего учителя, и это ему удалось – Чичиков стал любимым учеником. Но когда учитель оказался в трудной ситуации, Чичиков, в душе сочувствуя и испытывая жалость, не принял участия в его судьбе, отказавшись поддержать материально. Гипертрофированная бережливость и экономия взяли верх над жалостью и состраданием. Другой случай описывает, как Чичиков получил повышение по службе. Ничего не добившись честным, самоотверженным и самоотреченным трудом, он был вынужден искать расположения престарелого начальника, всячески ему угождая. Но и эти усилия оказались незамечены черствым, каменно бесчувственным, неприступным, непотрясаемым повытчиком. Тогда Чичикову пришлось пойти на новую хитрость. Оказывая знаки внимания его дочери, которая была не самой приятной наружности, и демонстрируя намерение с ним породниться, так, что окружающие поговаривали о скорой свадьбе, Чичиков удостоился симпатии сурового повытчика и вскоре с его помощью сам занял открывшееся вакантное место повытчика. Дело со свадьбой Чичиков замял, из его квартиры переехал обратно в свою. Эти два случая мы можем назвать подлостью, хотя и вынужденной.

Жизненные обстоятельства поставили Чичикова перед необходимостью научиться вертеться, приспосабливаться к любым условиям существования, находить решения, что иногда граничило с подлостью. Эти качества можно было бы назвать предприимчивостью, умением проворачивать дела, хотя и таким своеобразным способом. Наверное, правильнее было бы назвать Чичикова дельцом, хотя и не совсем честным, добивающимся своих целей сомнительными средствами.

Я думаю, если Чичикову и приходилось совершать поступки, за которые его можно было бы считать его подлецом, то правильнее было бы назвать его, скорее, «подлецом поневоле» по аналогии с Печориным, «эгоистом поневоле», героем произведения Михаила Юрьевича Лермонтова «Герой нашего времени».