Образ и характер характеристика Тиля Уленшпигеля по произведению Легенда об Уленшпигеле (Шарль де Костер)

«Народ умирает, если не знает своего прошлого», – предупреждал Костер. Жизнь Бельгии и существование бельгийской литературы он прямым образом связал с народными и революционными традициями, с образом Тиля Уленшпигеля как наглядным олицетворением таких традиции, наиболее прочных и надежных. Прочных тем паче, что сам Тиль не был сочинен Костером, он пришел в его роман из народного творчества, из многочисленных рассказов о похождениях находчивого и свободолюбивого простолюдина. Костер не скрывал того, что он сохранил традиционный образ, признавался, что двадцать глав первой части вообще заимствованы из одной старой фламандской книги об Уленшпигеле и лишь в какой-то мере переработаны писателем.

Таким образом, «великий гёз», деятель Нидерландской революции, коим становится Тиль в романе Костера, представляет собой результат эволюции героя народных преданий.

При всей наглядности и исключительной живости повествования, «традиционного» Тиля трудно даже считать индивидуумом – в нем сосредоточены все приметы героя, за которым традиция народного вольнодумства издавна закрепляет роль самого духа народного. Костер откровенно любуется бесконечными выходками озорного Тиля, раскрывающими необыкновенную талантливость его натуры – талантливость народа, – его ум, его веселость, его находчивость и его дерзость. Дерзость Тиля первоначально проявляет себя в озорстве, од-нако с самого начала романа намечены конкретно-исторические обстоятельства, которые вскоре вынудят героя повзрослеть – ведь «два ребенка» родились одновременно, и беззаботный смех в романе Костера оказывается прелюдией национальной трагедии.

Народное естественно. Весомость «традиционного» героя умножается тем, что корни народного характера уходят в саму природу. Все, что делает Тиль, «натурально», так же естественно и бесспорно, как все проявления природы. Совершенно очевидным отождествление героя со стихией естественного существования становится благодаря публицистически-открытому противопоставлению Тиля и его семьи испанскому королю и его двору. Там все неестественно, противно природе. Не в деньгах счастье истина эта не нова, но ее замечательным образом еще раз подтверждает Костер. Филипп всемогущий государь, но он не может совладать даже с собственным своим телом. Жестокость тиранов, гнет реакции – все это в изображении Костера является прямым производным от противо-естественности «господ». Антагонизм богатых и бедных, эксплуататоров и эксплуатируемых, по Костеру, - антагонизм не только социальный: точнее говоря, он реализуется не только в социальных столкновениях. Крайний драматизм нарисованных Костером обстоятельств объясняется тем, что в его романе противоборствующие силы противостоят так же непримиримо, как непримиримы жизнь и смерть.

Социальная практика «господ» – это форма умерщвления. Считая зло силой, которая враждебна жизни, Костер превращает «злую» социальную практику в болезнь, разрушающую человека. Ненормальным становится благодаря своей патологической ненависти Филипп. Рыбник почти буквально превращается в волка, происходит даже физиологическая его трансформация, он хочет «кусаться».

А добрый Тиль даже не стареет, он вечно юн. Свобода М высочайшее благо, в этом суть героя Костера. Следует обратить внимание на то, что Костер старательно заключает образ Филиппа в такие ситуации, которые говорят о несвободе. Рождение его сопровождается актами подневольной радости. Едва он подрос, как почувствовал себя в плену своей физической немощи. Взрослый Филипп, Филипп-король терзаем людей, но он сам пленник своей злости. Даже брак его с королевой Марией - это клетка, это тюрьма, в которую их заключает бесчувственность и безнадежность. Как в тюрьме чувствует себя Филипп на супружеском ложе - и на английском престоле. Естественно и просто, с пользой для своего здоровья едят (когда есть пища) простые фламандцы, а король оказывается узником даже своего нездорового аппетита и болеет, объевшись пирожными.

Свобода превращена Косте ром в удел народа ибо свобода есть первая его потребность, есть суть воплощающего его героя, суть Тиля. У Тиля такая же органическая потребность в свободе, как потребность в жизни, в любви, в еде. По мере того как несвобода приобретает более чем ощутимые формы порабощения народа, его угнетения и даже уничтожения озверевшими слугами короля и церкви, естественное свободолюбие Тиля коренным образом видоизменяется. Из «традиционного» воплощения народного духа Тиль преобразуется в воплощении «духа Фландрии» – в индивидуальность, которая определяется историческим временем и конкретной средой, превращается в типический образ гёза. Тиль может стать рядом с образами подлинных деятелей Нидерландской революции, хотя он вымышлен, сочинен фантазией художника, - он такое же создание определенной эпохи.

Эту границу Костер отмечает точной датой. До нее Тиль жил во времени неопределенном; то, что с ним происходило, происходило «как-то», «однажды». Но страшную гибель отца Тиля Костер помечает датой - октябрь 1558 года. Известно, что вскоре начнется в Нидерландах революция, – в это именно время пепел сожженного Клааса стал биться о грудь Уленшпигеля. Из беззаботного озорника он превратился в гражданина, осознавшего свою личную ответственность за судьбу Фландрии, Отныне Тиль не принадлежит своей возлюбленной, он не принадлежит и самому себе; одним осенним утром Тиль отправится в путь, чтобы обрести смысл существования своего в борьбе за свободу Фландрии.

Возмужание героя свершилось внезапно и безоговорочно. Не общение с духами на весеннем шабаше определило столь стремительную эволюцию, но личная трагедия героя – смерть близких людей, - открывшая ему смысл бытия. Комедия в раблезианском стиле превращается в трагедию. Фландрия из места действия, из «территории» - в страну, в нацию. Возмужание становится уделом не только героя романа, но и его родины. Движение Тиля по бельгийским землям приобретает смысл и символический, и сугубо практический. Перемещаясь по территории порабощенной страны, герой словно бы собирает ее воедино, сплачивает, цементирует волей к сопротивлению. И постепенно сам отодвигается, уступая место другому герою романа Фландрии.

Источники:

• Шарль де Костер Легенда об Уленшпигеле./Пер. с фр. Н. Любимова; Вступит, статья Л. Андреева; Примеч. В. Смирина.– М.: Худож. лит., 1983.– 431 с. (Классики и современники. Зарубеж. лит-ра)

Аннотация:

Историческую основу «Легенды об Уленшпигеле» (1867)» главного произведения великого бельгийского писателя Шарля де Костера (1827–1879)» составляют события нидерландской революции XVI века. В образе легендарного Тиля Уленшпигеля воплощены неукротимое вольнолюбие и мужество народа Фландрии в борьбе с испанскими угнетателями и католическим мракобесием.

Обновлено: 2012-02-15

Опубликовал(а): Юрий

Внимание!
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Спасибо за внимание.

Назад || Далее

.

Полезный материал по теме

• Образ и характер характеристика Фландрии и Ламме
  
  

И это еще не весь материал, воспользуйтесь поиском