Искусство есть посредник того, что нельзя высказать (Школьные сочинения)

О чем фуга Баха в тональности ре минор? Что конкретно хотел сказать Есенин в своей поэме «Черный человек»? Какой смысл несет в себе картина Клода Моне «Женщины в саду»? Спросите сотню разных людей и получите сотню разных ответов.

Но спросите себя, вдумайтесь и сформулируйте правильно построенное предложение, которое будет наиболее полно выражать ваше мнение. Выскажитесь в слух, а затем как и каждый человек на земле, поймите, что эта гармоничная мысль, что звучала в вашей голове идеальным ответом на вопрос, звучит как-то пустоват-то, когда вы произносите ее вслух. Продумайте ответ на вопрос еще раз, более тщательно. Потратьте на это пару часов или дней, и вы все равно не сможете точно и полно описать словами, что же такое и о чем фуга Баха в тональности ре минор.

Конечно, вы сможете объяснить даже ребенку о чем «Мартин Иден», о чем «Преступление и наказание», но хватит ли простого объяснения главной мысли произведения искусства для того, чтобы передать всю его сущность.

Мне кажется – нет.

Любому художнику свойственно привносить что-то новое в искусство, он видит мир сквозь свою собственную призму и передает это посредством знакомого ему языка – русского, английского, языка графики и языка музыки, языка пластики и языка скульптуры. Художники пытаются передать определенные моральные ценности, выразить свое мнение, но за этой стеной содержания, понятного мозгу человека, высится сад смыслов, понятных только человеческому сердцу и непостижимых его же сознанию в полной мере. На самом деле, говорить обо всем искусстве сразу просто-напросто невозможно, поэтому, я бы хотела рассмотреть отдельно тему словесного искусства и самой, на мой взгляд, эмоциональной его части – поэзии.

Поэзия среди людей и люди среди поэзии.

Поэзия, на мой взгляд, является особым видом искусства, который более доступен пониманию обычно человека, по сравнению, например, с живописью. Потому что поэзия передает нечто непостижимое вполне понятным человеку способом – языком. И при том, она дополняет язык музыкальностью и ритмичностью – неотъемлемыми частями людской жизни.

Человек передает в поэтических произведениях не только события и образы, человек вкладывает куда больше. Он вкладывает в поэзию свои самые глубокие чувства. Если человек рад, то в поэзии эта радость превращается в необъятное счастье, если человеку больно, то эта боль превращается в поэзии в бескрайний океан мучений, и волны воды из этого океана накатывают своей тяжестью на читателя, заставляя почувствовать, понять не мозгом, так сердцем.

Когда я читала впервые стихотворение Бродского «Любовь» мне было 15 лет. Дочитав до последнего слова, я с удивлением обнаружила, что сижу вся в слезах. Казалось бы, отчего? Что общего у меня с лирическим героем этого стихотворения? Была ли у меня любимая, представляла ли я ее беременной? Очевидно, что нет. Однако, несмотря на то, какой чужой и незнакомой была для меня история, рассказанная автором в этом стихотворение, что-то было спрятано между строчек. Что-то лишь маскировалось в слова и как раз это что-то сделало меня на пару мгновений ближе к человеку, написавшему это стихотворение и ближе ко всему человечеству сразу. Именно это что-то и есть незыблемая константа, одинаковая для всего человечества. Поэзия является, на мой взгляд, лучше маскировкой для очень робкого человеческого нутра. Для общечеловеческой боли и общечеловеческого счастья.

Как писала Ахматова : «Мы не знали, что стихи такие живучие». Стихотворения, являющиеся лучим сосудом для необъятности человеческих чувств, доживают до смерти своих создателей, переживают их и их современников. Оттого, мне кажется, вполне справедливым утверждение Бродского, что человек лишь инструмент языка. Но, по моему мнению, язык такой же инструмент человека. И таким образом мы приходим к схеме взаимопомощи: человек помогает языку существовать, язык помогает человеку выразить невыразимое путем детально проработанной, музыкальной и гораздо больше, чем просто ювелирной маскировки чувств в простые слова.

Интересно, что в поэзии кроме только лишь слов есть множество способов передать состояние человеческой души – ритм, размер, рифма. Все это задает тон и помогает объединить сердца людей, помогает слепцам, не видящим своих собственных душ, соприкоснуться с общей человеческой душой.

Думаю, будет грубо не отметить, что поэзия, как искусство является не только посредником для того, что нельзя описать словами, но и некой помощью для самого поэта. Когда человек пишет стихотворение, он берет горстку самого сокровенного и глубокого переживания и обличает эту горстку в слова, дает ей форму, наполняет содержанием, помогающим читателям понять суть чувства, прячущегося в данном конкретном произведении. Это лекарство для больного переживаниями человека, тот, кто пишет –избавляется от части веса, лежащего на его сердце камнем, тот, кто читает – успокаивает свою душу, смотря на чувство со стороны.

Представим, что человеческое чувство – это крайне привередливое создание, которому для жизни вне человека нужны особые тепличные условия. И для каждого конкретного чувства, отличающегося от других невыразимыми в словах деталями, нужна особая личная теплица. Поэт, как архитектор – кирпичик за кирпичиком, слово за словом – выстраивает своему чувству личную теплицу. Дает возможность ему жить в доме из слов, связанных какой-либо историей, сюжетом. Таким образом слова являются строительным материалом, их нужно подбирать очень аккуратно, иначе все строение – теплица для человеческого чувства – просто рухнет на землю. Таким образом, само стихотворение на мой взгляд, не является выражением чувства. Стихотворение, как и любое поэтическое произведение есть ничто иное, как среда, в которой то или иное чувство может существовать.

Если подвести итог ко всему, что было сказано выше, я могу сказать лишь, что поэзия является посредником того, что нельзя высказать или выразить словами. Но она не только посредник, она верный защитник и страж. Сохраняя чувство в целостности в теплице из сюжетов и образов, она приближает человека вплотную к прекрасному, больному и вечному.