Художественное своеобразие и вечные образы поэмы «Двенадцать» (Блок Александр)

Произведение А.А. Блока «Двенадцать» появилась на свет в год, когда наша страна переживала небывалые до тех пор изменения, в сравнении с которыми и время правления Ивана Грозного могло показаться периодом наилучшего довольства. Дрожа в ужасных терзаниях, Россия создала немыслимое существо — СССР.

Тем не менее, поэт легко встретил данные изменения. Данное обстоятельство трудно оспорить: доказательства тому можно найти в очерках людей, живших в одно время с Блоком, и комментариях из дневника Блока. Но государственный переворот в понимании Александра Александровича с трудом походила на действительность России девятнадцатого века. Для Блока государственный переворот был демонстрацией сил ранее неизвестной стихии, избавлением от скверны, освобождением от мирских грехов.

Известно, что на одном из многочисленных революционных выступлений, поэт держал багряное полотнище — поэт сам отразил это событие в своих личных записях. Но желанные предрассудки обманывали поэта не так долго. Произошел октябрьский переворот, народ больше не мог избежать катастрофической зимы, принесшей с собой недуги, сильные неурожаи и страдания.

«Просторечные» высказывания, четко отмеченные в стихах Александра Блока дореволюционного периода, в 12 преобразились в конечную форму — «уличный говор». Любой нынешний литературовед может сказать, что данное произведение лишь «грандиозная частушка» — восхитительное обозначение!

Блок с удивительной точностью воссоздает крики ничтожной, жалкой улицы, развратной аллеи, самого дна жизни. Каждая строчка поэмы — это почти что целое изречение. Оборванный ритм и изобилие простонародных слов сделали данное произведение символом русской революции.

Но может ли в поэме идти речь о вечных вещах? Безусловно, ведь молодому духу революции не почем преграды, он где хочет, а голос музы может быть не только сладостно-певучим, но и удивительно грубым и охрипшим.

Недаром поэт поднимает извечные вопросы в своей произведении. В нем очень ярко описаны любовь и смерть, причем, удивительно, что объектом той самой роковой любви служит не только человек, но и неизвестная сила — революция, а смерть забывается появлением в кульминации «Двенадцати» самого Господа Бога.