|
Вы здесь: Критика24.ру › Киплинг Редиард
Биография Редиарда Киплинга Книга джунглей (Киплинг Редиард)
Кем был Киплинг? На этот вопрос принято отвечать двумя словами: «писателем-империалистом». Или, чуть расширив и уточнив определение, «певцом британского империализма». Это правда, и те, кто видел в Киплинге большого писателя, пытались ее деликатно обойти. Однако настоящего эффекта это не имело. Как отметил в своей статье о Киплинге знаменитый английский писатель и публицист Джордж Оруэлл, «на протяжении пяти литературных поколений всякий просвещенный человек презирал Киплинга, но в конце концов девять десятых этих просвещенных людей оказались забыты, а Киплинг по-прежнему с нами». Так, может быть, Киплинга все-таки оговорили? Нет, Киплинг, следует повторить, был убежденным империалистом и как политик стоял на самых правых позициях. А мы его читаем. Мы им восхищаемся. Неужели из симпатий к британскому империализму? Особой загадки здесь нет. Разве Киплинг был единственным крупным писателем, исповедовавшим взгляды, неприемлемые не только для его политических оппонентов, но порою и просто для порядочных людей? Большой писатель — это прежде всего крупная и неповторимая личность, и его невозможно свести к системе политических социальных и национальных представлений. Художественное произведение, — если, конечно, его можно назвать таковым — создается именно этой личностью, в которой даже принятые в ее среде мнения преломились особым образом. Большой писатель рассказывает о реальном мире, и хотя он видит его по-своему, писателя нельзя на этом основании обвинить в неадекватности изображения, ибо сам по себе мир неисчерпаем. Потому-то мы и говорим о «мире Толстого», «мире Достоевского», «мире Диккенса», что это разные миры, и, беря в руки книгу Толстого, Достоевского или Диккенса, мы оказываемся в их мирах. Конечно, это все тот же реальный мир, но он пропущен через сознание другой личности, и, возвращаясь в свой мир, мы находим его уже несколько иным. Мы обогатились, соприкоснувшись с чужим сознанием, наше мировосприятие стало шире — ведь литература это не только инструмент познания мира, но и инструмент познания иных возможностей отношения к миру. Но кроме «мира Толстого», «мира Достоевского», «мира Диккенса» есть еще «мир Киплинга». Он находится на другом (и все же достаточно высоком) художественном уровне, и, познавая литературу, — или, точнее говоря, познавая жизнь через литературу, - мы должны приобщиться и к этой непривычной для нас вселенной. Впрочем, если Киплинг пережил своих критиков, это не значит, что критика всегда была несправедлива к нему. Писатель может оказаться выше своих предубеждений, но это его, а не чьи-либо еще предубеждения, и они так или иначе, раньше или позже сказываются на его творчестве. Здесь не требуются особые доказательства — достаточно вспомнить письмо Белинского Гоголю. Репутация Киплинга такова, что в его мир люди вступают с опаской. И время от времени, даже в лучший период его творчества, эти опасения оправдывались. Когда же Киплинг в начале нашего века выполнил свое писательское предназначение, одним он стал неинтересен, других просто оттолкнул. Про Киплинга нельзя сказать, что в ходе лет он «отказался от идеалов своей юности». Он всегда стоял на правых позициях. Но он был еще и независимой личностью, и если действительно «служил» чему-то, то в первую очередь своему писательскому призванию. Он любил говорить, что в нем живет некий «демон», временами целиком его себе подчиняющий, и этот «демон» продиктовал ему немало того, что навсегда вошло в английскую литературу. Но потом этот демон начал все реже его посещать. Он являлся только тогда, когда Киплинг заговаривал о чем-то очень личном и возвращался мыслью к своим человеческим потерям. И он все больше сходил на нет как писатель и все чаще выступал как политическая фигура. Отныне Киплинг служил не литературе, призванной отражать мир, а идеологии как таковой. Раньше писатель говорил, что в мире немало жестокости. Теперь ее пропагандировал. Избранная некогда жизненная позиция сгубила писателя. И если бы Киплинг был всего лишь одним из тех, кого погубили собственные предрассудки, его стоило бы лишь время от времени упоминать для назидания. Но Киплинг был очень большим писателем, о многом рассказавшим не только своему, но и последующим поколениям, он создал свой мир, и поэтому мы вправе назвать его фигурой трагической. Предвещало ли что-либо подобное его детство и юность? В какие-то годы — да, в какие-то — нет. У Киплингов были крепкие крестьянские корни. Прадед писателя с отцовской стороны был йоркширским фермером, но одного из своих шестерых детей, старшего сына Джозефа, пустил по ученой части. Тот стал методистским священником и женился на дочери мажордома лорда Малгрейва, иными словами, человека из весьма уважаемого в начале XIX в. сословия старших слуг. Питер Мерри, мажордом лорда Малгрейва, даже удостоился чести быть изображенным на картине весьма популярного тогда живописца голландской жанровой школы сэра Дэвида Уилки (1785 — архитектора Уильяма Локвуда и, вероятно, отсюда — художественные способности их сына Джона. Преподобный Джозеф Киплинг отдал своего сына Джона в методистскую школу. Была надежда, что тот пойдет по стопам отца. Но этого не случилось. Родители совершили непростительную ошибку: они позволили четырнадцатилетнему Джону побывать на Лондонской Всемирной выставке 1851 г., и в нем проснулась непреодолимая тяга к прикладному искусству. Его приняли в художественную школу в Южном Кенсингтоне, одном из районов центральной части Лондона, где он занимался живописью и скульптурой. Смерть отца в 1862 г. заставила его искать постоянное место, и он поступил в Стаффордширскую фирму, изготовлявшую фарфоровую посуду. Пробыл он там около года, но время провел не без пользы: некоторые из его работ изображены на фасаде Веджвудского мемориального института. В городе Берслеме, где располагалась фирма, молодой художник познакомился с двадцатилетним священником-методистом Фредериком Макдональдом, и это определило многое в судьбе и самого Джона, и его будущих детей. Фредерик Макдональд во время пикника на берегу озера Редьярд познакомил Джона со своей старшей сестрой Алисой. Джону было двадцать три года, она была на несколько недель Отарше его. Джон был обаятелен, начитан, крепок телом, хорош собой, Алиса умна и красива, и молодые люди полюбили друг друга с первого взгляда. Скоро они обручились, и это родство С Макдональдами подняло Киплингов на более высокую ступень социальной лестницы. Макдональдов было много, и все они по-своему преуспели в жизни. Сам Фредерик сделал завидную духовную карьеру, его сестра Джорджина вышла за Эдварда Берн-Джонса, знаменитого художника, другая сестра — за Эдварда Пойнтера, ставшего потом директором той самой Южно-Кенсин-гтонской художественной школы, где учился раньше Джон Киплинг, а с 1896 г.— президентом Королевской Академии Искусства, получил титул сэра, а позже и баронета. Третья сестра Алисы — Луиза — вышла замуж за крупного заводчика, избранного в парламент. Их сын Стенли Болдуин, с которым всю жизнь дружил Редьярд Киплинг, стал впоследствии премьер-министром Англии. Прокормить семью на жалованье художника-прикладника было трудно. Правда, с лета 1863 г. Джон участвовал в сооружении Музея искусств в Южном Кенсингтоне (ныне — Музей Виктории и Алберта), и когда в 1910 г. было решено украсить его внутренний двор мозаикой с изображением участников строительства музея, фигура Джона Киплинга тоже на ней появилась. Это, впрочем, еще не значило, что деньги ему в свое время платили хорошие. Надо было устраиваться солиднее, тем более, что свадьба все откладывалась и откладывалась. Новое место Джону помог сыскать его учитель но Южному Кенсингтону сэр Филипп Кан-лиф-Оуэн. В Бомбее уже десять лет существовала художественная школа, основанная богатым парсом (потомком выходцев из Ирана) сэром Джамсетжи Джиджибой, и когда там понадобился третий преподаватель, этот пост по рекомендации Канлиф-Оуэна с готовностью занял Джон Локвуд Киплинг (в 1866 г. Джон принял в качестве второго имени фамилию матери). Жалование было небольшое, но предвиделась возможность побочных заработков, да и ждать чего-либо лучшего надоело. Обвенчавшись в Лондоне в англиканской церкви, Джон Локвуд и Алиса Киплинги три недели спустя отплыли в Индию. Это было в мае 1865 г.;30 декабря того же года у них родился сын, нареченный Редьярдом. Имя это необычное, и биографы Киплинга еще при жизни писателя связали его с названием озера, где познакомились его родители. Киплинг, однако, это решительно отрицал, не давая, впрочем, иных объяснений. Побочные заработки и правда нашлись. Джон Локвуд Киплинг сделался бомбейским корреспондентом влиятельной газеты «Пайонир» («Пионер»), выходившей в Аллабаде. Алиса писала для разных газет и журналов. Давалось это им без труда: литературные способности и у него и у нее были прекрасные. Да и вообще это были люди блестящие. Конечно, не все получалось само собой. Алиса с ее красотой, острым умом и врожденной светскостью очень заботилась о карьере мужа, и Киплинги с завидной быстротой приобретали популярность в англо-индийском обществе. Жили они в небольшом домике во дворе школы, но, хотя денег по-прежнему не хватало, их образ жизни показался бы в Англии роскошным. Дом был окружен прекрасным садом, семью обслуживала толпа слуг, у них был свой экипаж. Детей теперь было двое: три года спустя, 11 июня 1868 г., у Редьярда появилась сестричка [девочку назвали в честь матери Алиса Макдональд, но Джон Локвуд прозвал ее «Трикс» («Проказница»), и это имя закрепилось за ней на всю жизнь]. Раннее детство вспоминалось потом Киплингу как время безоблачного счастья и самым добрым в себе он обязан этой поре своей жизни. «Расскажите мне о первых шести годах жизни ребенка, и я расскажу вам все остальное», — писал он потом в своей автобиографии. Когда Редьярду исполнилось шесть, начали, однако, происходить странные события. Он узнал от няни, что скоро уезжает, и сперва подумал, что в Насик, горный район, куда англо-индийцы увозили детей на летние месяцы. Но выяснилось, что не туда, а в Англию. Вместе с Трикс. В Англии Редьярд уже успел побывать. За три года до того Алиса взяла его с собой, когда уезжала домой рожать Трикс: она боялась индийского климата. Остановились они тогда у Макдональдов, и маленький Редьярд произвел па них ужасное впечатление. Луиза, сестра матери, потом вспоминала, как однажды ее трехлетний племянник шел по улице вопя: «Все прочь с дороги, сердитый Радди идет!», а в доме своего деда он за короткий срок учинил полный разгром. Ребенок был чудовищно избалован туземными слугами. Но сейчас их с Трикс отправляли надолго и притом — к чужим людям. Отсылать детей в Англию было вообще принято в англо-индийских семьях. В Индии они оказывались на руках у туземных слуг, которые были очень нежны с ними, никогда их не наказывали, что находилось в полном противоречии с викторианскими представлениями о правильном воспитании. К тому же первым языком, которым овладевали дети, был хиндустани (урду), и на родном языке они начинали говорить уже позже, притом с заметным акцентом. В шесть лет это было еще поправимо, но не позже. Конечно, можно было дать детям образование в Индии, но это подрывало престиж семьи. А у Алисы Киплинг была еще одна причина поспешить с отсылкой детей: ей хотелось целиком сосредоточиться на том, чтобы завоевать себе (но в первую очередь, конечно, для мужа) заметное место в обществе. Люди они, следует Повторить, были блестящие, за десять лет, проведенных в Индии, стали всеобщими любимцами, и на карьере Джона Локвуда это сказалось самым непосредственным образом. В апреле 1875 г. они переехали в Лахор, столицу Пенджаба. Здесь он получил место куратора центрального музея индийского искусства и стал директором школы прикладного искусства, где боролся с распространившейся модой перенимать приемы западных мастеров. Сам он, как человек искусства, был почти так же многосторонен, как Писатель, художник и дизайнер Уильям Моррис (1834—1896). Он работал по дереву, по металлу, был графиком и в качестве иллюстратора использовал не только это свое умение, но и способность лепить барельефы — в Южном Кенсингтоне его учили популярной тогда «архитектурной скульптуре». В этой манере он иллюстрировал «Книги джунглей». Две знаменитые «индийские комнаты» в английских дворцах созданы одна им непосредственно, другая — под его руководством. Источники:
Аннотация: В сборник замечательного английского писателя конца XIX — начала XX иска Редьярда Киплинга включены наиболее значительные рассказы, стихи, сказки, написанные им в разные годы. Издание снабжено предисловием, комментарием, а также словарем восточных слов, встречающихся в произведениях Р. Киплинга. Обновлено: Опубликовал(а): Юрий Внимание! Спасибо за внимание.
|
|
