Евгений Базаров — человек 60-х гг. своего века? по роману Отцы и дети (Тургенев И. С.)

Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» на первый взгляд описывает конфликт двух поколений, но на самом деле это не так. Конфликт глубже, чем кажется на первый взгляд. Особое привлечение внимание к произведению произвёл Евгений Базаров — молодой врач, который воплощает в себе идеи нигилизма.

Для русской литературы Базаров — фигура новая, имеющая своё отличительное поведение. Даже его внешний вид подчёркивает особенность персонажа. Атеизм сочетается с верой в невозможность познания мира силами человеческого разума.

В первую очередь, Базаров — новый человек.

Данный герой появился во времена споров, так как 60-е — эпоха, предшествующая отмене крепостного права. И. С. Тургенев не пишет о спорах двух поколений, он изображает разлад мнений старой аристократии и революционно настроенной молодёжи.

Базаров — противоречивая личность. Всё в романе крутиться вокруг Евгения. Те или иные взаимоотношения раскрывают стороны личности Базарова.

Базаров является представителем нигилизма, что также является чем-то новым для литературы. Но жизненный путь героя в целом типичен для разночинцев тех времён.

Писатель изображает Евгения человеком труда, ему не привычны этикет аристократов, условности их жизни. Типичным увлечением людей 60-х является тяга к естественным наукам, что присуще и молодому медику Базарову.

Несомненно, в России 60-х процветал нигилизм, что и отразилось в герое «Отцов и детей». Отрицания, которые поддерживал Базаров на глазах могли исчезать из-за влюблённости героя, что давало повод предположить, что Базаров не становится представителем 60-х.

Мне кажется, что смерть героя тоже говорит о том, что Евгений — лишний человек, одинокий и со стороны любви, и со стороны дружбы. То есть автор романа убивает героя из-за того, что тот не может найти себя.

Таким образом, важно сказать о том, что, несомненно, Базарова однозначно нельзя считать представителем 60-х. Но и доказать обратное невозможно. Скорее образ Евгения — что-то новое и для литературы, и для человека в целом, но как-то разделять его на «своего» и «чужого» неправильно.