Об исторической трилогии «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович» и «Царь Борис» (Толстой А. К.)

Историческая трилогия А. К. Толстого "Смерть Иоанна Грозного", "Царь Фёдор Иоаннович" и "Царь Борис" повествует поочередно о правлении Ивана IV Васильевича, прозванного Грозным, Федора I Иоанновича, известного также как Феодор Блаженный, и Бориса Федоровича Годунова. Эти цари и их поступки чрезвычайно противоречивы. Действия Иоанна чем ближе к кончине, тем больше диктовались подступающим безумием. Однако он был, по сравнению с кротким и послушным сыном, вначале неплох. Федор же, сохраняя душевную чистоту, во всем слушал Годунова, потворствуя его и правильным, и неправильным деяниям.

Борис начинал править лучше предшественников, но в конце всё-таки уподобился Иоанну.

Не могу удержаться и не сравнить эту трилогию Толстого с его же романом "Князь Серебряный". В последнем действие происходит в более ранний отрезок времени, охватывая опричнину. Самое очевидное различие заключается в том, что в романе некоторые герои, в том числе и главный, вымышленные. Еще много внимания в "Князе Серебряном" уделяется, помимо разнообразных высокопоставленных особ, и простым людям, к примеру, станичникам. Я заметила интересную деталь: из романа в завершающую часть трилогии перекочевал недалекий разбойник Митька богатырского телосложения. Ко всему прочему, в "Князе Серебряном" всё очень романтизировано, что понятно по жанру, и, по признанию самого автора, не совсем исторически достоверно. Трилогия выглядит гораздо правдоподобнее.

Моим любимым персонажем является Борис Федорович Годунов. Конечно, и боярин, и царь из него получились хитрые и жестокие, но его целеустремленность не может не восхищать. Он создал великолепную стратегию и следовал ей, терпеливо ожидая часа победы. Это привело к тому, что Борис получил шапку Мономаха. Он прописан лучше всех остальных персонажей. Неудивительно, ведь изначально трилогия была названа Толстым "Борис Годунов". Возможно, из-за небольшого размера каждой из трагедий и особенностей жанра мне не хватило раскрытия личностей других героев. Не считая Бориса, относительно живые и харизматичные, если мне позволительно так выразиться, персонажи - это князь Иван Петрович Шуйский и царица Мария Григорьевна. Остальные — статисты. Тут поневоле вспоминается "Князь Серебряный", в котором даже юродивый Васька был цельной и яркой личностью.

Подводя итог, можно сказать, что в первое время после прочтения трилогия вызывала у меня восторг, но по здравом размышлении я заметил кое-какие нюансы, что, однако, не мешает мне признать бесспорное мастерство Толстого в таком непростом формате литературы, несмотря на некоторую выспренность слога.