Дети капитана Гранта. Часть 2. (Верн Жюль)

Итак, кругосветное путешествие, свободное от всякой фантастики...

— Действие должно развиваться, — сказал Жюль Верн издателю, — исключительно по законам внутренней логики, без каких-либо

внешних пружин, вроде небывалого полета над Африкой или выстрела в ночное светило.

— А как вы построите сюжет? Что будет служить стимулом для такого трудного предприятия?

— Дети отправляются на поиски без вести пропавшего отца. Вот исходная предпосылка. Вы спросите, кто их отец? Шотландский патриот, не желающий примириться с тем, что Англия поработила Шотландию. По мнению Гранта, интересы его родины не совпали с интересами англосаксов, и он решил основать вольную шотландскую колонию на одном из островов Тихого океана. Мечтал ли он, что эта колония когда-нибудь добьется государственной независимости, как это случилось с Соединенными Штатами? Той независимости, которую неизбежно рано или поздно завоюют Индия и Австралия? Конечно, он мог так думать.

И легко допустить, что английское правительство чинило капитану Гранту препятствия. Тем не менее, он подобрал команду и отплыл исследовать крупные острова Тихого океана, чтобы найти подходящее место для поселения. Такова экспозиция. Затем лорд Гленарван, единомышленник капитана Гранта, случайно находит документ, объясняющий его исчезновение.

— И таким образом, —подхватил Этцель, — ваше кругосветное путешествие мотивируется свободолюбивыми стремлениями героев? Прекрасно. Это вызывает сочувствие. А дальше?

— А дальше испорченный документ поведет по ложному следу. Потом появится ученый-всезнайка.

Вроде доктора Клоубонни из «Гаттераса»?

— В какой-то мере. На сей раз это будет француз. Жак Паганель, секретарь Парижского географического общества, почетный член чуть ли не всех географических обществ мира. Из-за его анекдотической рассеянности сюжетные хитросплетения будут еще больше осложняться. Но, как вы понимаете, Паганель нужен мне не только для оживления действия. Этот человек — ходячая энциклопедия. Он знает все и еще немножко. В кладовых его памяти уйма фактов...

— ...которые он будет выкладывать при каждом удобном случае, — не удержался Этцель.

— К этому я и клоню. Но наука не должна отрываться от действия. Роман будет полон захватывающих приключений, вместе с тем он будет географическим. Своего рода занимательной географией...

Вернемся, однако, года на три назад когда, писатель впервые поделился с Этцелем только что сложившимся замыслом.

Итак, кругосветное путешествие, свободное от всякой фантастики...

_ Действие должно развиваться, — сказал Жюль Верн издателю, _исключительно по законам внутренней логики, без каких-либо

внешних пружин, вроде небывалого полета над Африкой или выстрела в ночное светило.

— А как вы построите сюжет? Что будет служить стимулом для такого трудного предприятия?

— Дети отправляются на поиски без вести пропавшего отца. Вот исходная предпосылка. Вы спросите, кто их отец? Шотландский патриот, не желающий примириться с тем, что Англия поработила Шотландию. По мнению Гранта, интересы его родины не совпали с интересами англосаксов, и он решил основать вольную шотландскую колонию на одном из островов Тихого океана. Мечтал ли он, что эта колония когда-нибудь добьется государственной независимости, как это случилось с Соединенными Штатами? Той независимости, которую неизбежно рано или поздно завоюют Индия и Австралия? Конечно, он мог так думать. И легко допустить, что английское правительство чинило капитану Гранту препятствия. Тем не менее он подобрал команду и отплыл исследовать крупные острова Тихого океана, чтобы найти подходящее место для поселения. Такова экспозиция. Затем лорд Гленарван, единомышленник капитана Гранта, случайно находит документ, объясняющий его исчезновение.

— И таким образом, —подхватил Этцель, — ваше кругосветное путешествие мотивируется свободолюбивыми стремлениями героев? Прекрасно. Это вызывает сочувствие. А дальше?

— А дальше испорченный документ поведет по ложному следу. Потом появится ученый-всезнайка.

Вроде доктора Клоубонни из «Гаттераса»?

— В какой-то мере. На сей раз это будет француз. Жак Пага-нель, секретарь Парижского географического общества, почетный член чуть ли не всех географических обществ мира. Из-за его анекдотической рассеянности сюжетные хитросплетения будут еще больше осложняться. Но, как вы понимаете, Паганель нужен мне не только для оживления действия. Этот человек — ходячая энциклопедия. Он знает все и еще немножко. В кладовых его памяти уйма фактов...

— ...которые он будет выкладывать при каждом удобном случае, — не удержался Этцель.

— К этому я и клоню. Но наука не должна отрываться от действия. Роман будет полон захватывающих приключений, ^ вместе с тем он будет географическим. Своего рода занимательной географией...

...Трудн ость заключалась в том, чтобы познавательные сведения не отделялись от текста, чтобы действие не могло без них продвигаться. В таких случаях Жюля Верна всегда выручала его удивительная изобретательность. «Пари Жака Паганеля и майора Мак-Наббса» (ч. 2, гл. 4) — типичный пример беллетризации научной темы: исто-рико-географический экскурс, занимающий целую главу, врастает в самую ткань повествования.

Вспомним, как это сделано.

Путешественники прибывают в Австралию. Географ сообщает своим спутникам, что с 1606 по 1862 год исследованием центральных областей и берегов Австралии занималось более пятидесяти экспедиций.

Майор Мак-Наббс выражает сомнение. «Так я докажу вам! — воскликнул географ, неизменно приходивший в возбуждение, когда ему противоречили». Заключено знаменитое пари: ставка — карабин «Пур-дей, Моор и Диксон» против подзорной трубы фирмы «Секретана». Паганель начинает лекцию об истории исследований Австралии. Он доказывает свою правоту, назвав имена семидесяти путешественников. Интерес слушателей Паганеля, а вместе с ними и читателей, возрастает все больше по мере того, как перечень исследователей приближается к условленному числу.

Подобные беллетристические приемы Жюль Верн всякий раз варьирует, когда ему необходимо ввести отступление на научную или историческую тему.

Он обладает умением увлекать читателей даже такими, казалось бы, сухими предметами, как описание устройства и взаимодействия частей машины и технологии обработки химического продукта. Секрет состоит в умении связывать в один сюжетных узел успех или неудачу любого предприятия героя с творением его рук — работой машины или получением того же химического продукта («Двадцать тысяч лье под водой», «Таинственный остров» и др.).

Среди персонажей «Необыкновенных путешествий» мы находим представителей всех человеческих рас, подавляющего большинства наций, десятков национальностей, народностей и племен. Галерея образов Жюля Верна, включающая несколько тысяч персонажей, — население целого города! — удивительно богата по этническому составу. В этом отношении с Жюлем Верном не может сравниться .никакой другой писатель.

Его неприязнь к расовым предрассудкам явственно видна даже в самом выборе положительных персонажей, представляющих наряду с европейцами и американцами народы колониальных и зависимых стран. Чтобы далеко не ходить за примерами, вспомним, каким благородством и чувством человеческого достоинства наделен южноамериканский индеец Талькав.

Жюль Верн сочувствовал угнетенным народам. Обличение рабовладения, колониальных грабежей, истребительных захватнических войн — постоянный мотив «Необыкновенных путешествий». Сатирические выпады против британской колониальной политики мы находим и в «Детях капитана Гранта».

Австралийский мальчуган Толине, получивший в школе первую награду по географии, уверен, что англичанам принадлежит весь земной шар. «Вот как преподают географию в Мельбурне! — восклицает Паганель.— Подумать только: Европа, Азия, Африка, Америка, Океания — все, весь мир принадлежит.англичанам! Черт возьми! При таком воспитании я понимаю, что туземцы подчиняются англичанам».

С величайшим негодованием автор говорит о так называемых «резервациях» — самых бесплодных и глухих районах, отведенных для коренного населения Австралии. «Овладев страной, англичане призвали на помощь колонизации убийство. Жестокости были неописуемые. Они вели себя в Австралии так же, как в Индии, где погибло пять миллионов индусов, так же, как в Капской области, где из миллиона готтентотов уцелело всего сто тысяч».

Познавательный материал, сосредоточенный в «Детях капитана Гранта», как и в других романах Жюля Верна, конечно, не производил бы такого впечатления, если бы все эти описания, рассуждения, экскурсы не сплетались с намерениями и делами героев.

Читая «Необыкновенные путешествия», мы попадаем в особый мир, со своими законами и особенностями, далекими от жизненного уклада буржуазного общества.

Люди отличаются здесь необычайной моральной чистотой, физическим и душевным здоровьем, целеустремленностью, собранностью, не знают ни лицемерия, ни расчета. Смельчакам, верящим в успех своего дела, удается любое, самое трудное предприятие. Товарищ выручает товарища из беды. Сильный приходит на помощь слабому. Дружба скрепляется суровыми испытаниями. Злодеи всегда разоблачаются и несут наказание за свои преступления. Справедливость всегда торжествует, мечта всегда осуществляется.

Образы главных героев вылеплены так рельефно, что запоминаются на всю жизнь. Тот же Жак Паганель. Кто не знает этого рассеянного чудака-ученого? Фанатик науки, «ходячая энциклопедия», он всегда перемежает серьезные рассуждения забавными шутками и смешными выходками. Ему свойственно неистребимое чувство юмора. Вместе с тем он привлекает бесстрашием, добротой, справедливостью. Подбадривая своих спутников, Паганель не перестает шутить даже в часы решительных испытаний, когда дело идет о жизни и смерти. В романе это центральная фигура. Без него распалась бы вся композиция.

Рядом с ним — шотландский патриот Гленарван, делающий ЕСе возможное и невозможное, чтобы разыскать по невидимым следам своего свободолюбивого соотечественника капитана Гарри Гранта.

Сильным и мужественным характером, который раскрывается в действии и закаляется в борьбе с суровыми испытаниями, наделены и юные герои Жюля Верна. Один из них — Роберт Грант. Для достойного сына отважного шотландца вполне естествен душевный порыв — навлечь на себя преследование стаи волков, чтобы спасти от гибели своих друзей.

Благородным и честным людям, участникам экспедиции Гленар-вана, противостоит отщепенец Айртон, высаженный на необитаемый остров за совершенные злодеяния.

Этот уединенный островок, лежащий на 153° западной долготы ч 37° 11' южной широты, обозначен на современных географических картах как риф Мария-Тереза. Французы именовали его островом Табором. Отсюда и рассеянность Жака Паганеля, забывшего второе название острова. На Таборе, или рифе Мария-Тереза, жили новые Робинзоны — капитан Грант с двумя матросами. И здесь же останется в одиночестве искупать преступления перед собственной совестью его бывший боцман Айртон. Одичавшего Айртона впоследствии найдут колонисты, создавшие образцовую трудовую коммуну на воображаемом острове Линкольне — в 15 милях от Табора. В романе «Таинственный остров» (1875) сводятся сюжетные линии «Детей капитана Гранта» и «Двадцати тысяч лье под водой» (судьба Немо).

Таким образом, все три романа образуют трилогию — сияющую трехглавую вершину в горной цепи «Необыкновенных путешествий».

Труд Ж юля Верна послужил делу цивилизации и прогресса во всем мире. На его романах воспитывались поколения юных читателей. Окрыленная наукой фантазия будила умы для будущей деятельности. Видные ученые, изобретатели, путешественники с благодарностью вспоминали, что юношеское увлечение Жюлем Верном помогло им найти призвание, а иногда даже наталкивало на открытия.

Прошло несколько десятилетий. Наука оставила далеко позади самые смелые жюльверновские фантазии. «Наутилус» капитана Немо и «Альбатрос» Робура-Завоевателя не вскружат теперь голову ни одному школьнику. Любой мальчуган легко объяснит, почему нельзя отправиться на Луну в пушечном ядре и в чем ошибся писатель, когда говорил о состоянии невесомости в «нейтральной» зоне, где притяжение Луны и Земли взаимно уравновешивается...

Придуманные Жюлсм Верном машины кажутся теперь допотопными. Устарели его научные идеи. Нуждаются в серьезных поправках даже географические описания. В мире произошло столько изменений, наука достигла такого могущества, что в книгах великого фантаста почти уже нечему удивляться.

Но слава Жюля Верна не потускнела от времени. Произведения талантливого писателя по-прежнему остаются молодыми. Не стареют и не обесцениваются герои «Необыкновенных путешествий», их отвага, дерзания, подвиги. И не в том главная заслуга, что он предвидел подводный корабль, авиацию, звуковое кино, дальнобойную артиллерию и т. д, а в том, что сумел найти нового положительного героя, воплотившего в себе многие черты человека завтрашнего дня.

Неважно, что машины устарели. Не страшно, что в произведениях Жюля Верна не все сведения о природе отдельных местностей точны, да и названия их иногда вымышленны, что встречаются сшибки из области географии животных и растений. Не умирает живая душа героев «Необыкновенных путешествий»! Увлекают, волнуют, захватывают их дела и свершения. Этим в значительной мере и объясняется огромная, не уменьшающаяся популярность лучших романов Жюля Верна.

По тиражам и количеству переводов он и сейчас — один из самых любимых, распространенных писателей. Его читают везде, куда проникает печатное слово. В разных странах появляются все новые и новые издания сочинений Жюля Верна, пьесы, фильмы, телеспектакли по сюжетам «Необыкновенных путешествий». Книги французского классика только в нашей стране переведены на 23 языка, а по числу переводов на языки народов мира к началу 1970-х годов он выдвинулся на третье место в общепланетном масштабе.

Наступление космической эры ознаменовало высший триумф писателя, предвидевшего искусственные спутники и межпланетные перелеты с Земли на Луну.

Когда советская космическая ракета впервые передала на Землю фотографии обратной стороны Луны, одному из «потусторонних» лунных кратеров было присвоено имя Жюля Верна.

Кратер Жюль Берн примыкает к Морю Мечты...

Назад