«Живой как жизнь» К. Чуковский 9 класс (Читательский дневник)

1. Корней Чуковский

2. «Живой как жизнь»

3. Для 9 класса

4. Эссе

5. Произведение было опубликовано в 1962 году.

6. Книга интересная. В ней видны пылкость и страстность блюстителей сохранения чистоты и красоты русского языка – динамичного и живого. Заставляет задуматься над значением и звучанием слов. Например, хлыщ звучит пошло и грубо. Словно хлыст, только с шипением на конце… видимо, без зубов произносить сложнее… трудности обывательского жаргона определённой категории лиц. Конечно, такие слова устаревают. Вместо них появляются ещё пошлее – тянка, например.

Портянку можно так назвать, а о девушке нужно говорить деликатно, с трепетом, душевной порывистостью. Может я и старозаветный пурист, но поток заимствований из английского выглядит временами так же абсурдно, как пытался иронично выразить Бёрджесс в «Заводном апельсине». Агриться, варик, го, сасный и многие другие. Инстинктивное отвращение, как заметил автор. Хотя у меня абсолютное такое же отвращение к ихний и вообщем. Брр, какая безвкусица. И мне не нравится эта тенденция — укорочение слов и предложений, обнищание мышления. Такими темпами мы придёт к общению стикерами, как сказал бы кто-нибудь пожилой и ворчливый. Хотя мысль, безусловно, любопытная.

Ещё из забавных моментов — благо хоть «матеря» вместо нормативного «матери» не прижилось. Лично у меня «матеря» ассоциируется с деепричастием в значении «произносить нецензурную лексику в чью-то сторону». Каждый понимает в меру своей испорченности. Но как по мне, это элементарная гибкость мышления и способность рассматривать все возможные варианты.

Какое ханжество – прятать книги из-за вульгарных слов… Лимонов точно наплевал и растоптал этот запрет. Но грубость гнездится не в книгах, а в семье и на улице… Вульгарные слова — порождение вульгарных поступков и мыслей. Полублатные словечки вместо скупых шаблонов — нигилисты нашего времени…

«Всё же едва я услыхал об одной очень милой медицинской сестры, что осенью она любит ходить без пальта, я невольно почувствовал к ней антипатию» — а вот это уже снобизм чистой воды. Хотя, конечно, люди, разговаривающие на жаргоне, тоже вызывают невольное отторжение и антипатию. Впрочем, феменитивы тоже меня значительно раздражают. Не в обиду будет сказано словообразующим затейникам. Хотя, безусловно, обогащение словами должно соответствовать появляющимся потребностям. «Язык что одежда. И действительно, на лыжах не ходят во фраке». Бытие (а язык — это важная часть бытия) определяет сознание.

Позабавило, что семья обозначала челядь, рабов при хозяине, а ещё — жена. Ох уж этот домострой… что слуга, что жена — не имеет разницы.

А плакат из «паспорта крестьян» превратился в «уличные агитационные картины». Что иронично – ведь эта метаморфоза совпала с господством революционных идей, в которых крестьян ставили во главу угла. Удивило, что детям давали идейные имена — Аванчел (Авангард Человечества), Новэра (Новая Эра), Долкап (Долой Капитализм). Не повезло же Долкапу в наше капиталистическое время…

К слову, именно тогда произошёл огромный сдвиг в образовании людей.

Уроки литературы убивают воображение. Нам внушают, как герой думал и что автор хотел этим сказать. Мы не ощущаем жизни в таких книгах. И даже сами авторы произведений становятся шаблонами — тоскливыми и неинтересными. Они мертвы из-за частого использования, стёрты из-за того, что их разжевали и оставили бессмысленно поглощать читающим. Это как объяснять шутку. Но в шутке важен контекст и для её понимания необходима культура, определённый уровень образованности. Абсолютно та же ситуация наблюдается при изучении книг. Унылое зазубривание готовых формулировок и схем, словно преследующих одну цель: отнять у детей возможность самостоятельно любить литературу. Знания теряют свою ценность, если становятся общественными, излишне доступными, для всех одинаковыми. Потому что любое знание должно добываться трудом, на понимание должны уходить силы, только такой подход может принести пользу.

8. Книга будет полезна всем людям, использующим русский язык в своей речи — устной или письменной. Во имя избегания клише. Ради красоты мыслей и способов их донесения. «Это борьба не против слова, а против того, что за ним: против душевной пустоты, против попытки заткнуть словом прорехи мысли и совести».